Граммар-далек Ѣ / Человек-кроссовер © Snake Gagarin
Надо написать маленький сиквел, they said. Надо закрыть гештальт, they said. Просто разобраться в ситуации и всё, they said.
Как итог: три недели блуждания вокруг и внутри текста, задалбывание окружающих, кидания на стену, уже упоминавшийся райтерский клинч. Получившееся по соотношению "потраченное время и ресурсы/качество" не лезет ни в одни ворота, но, см. выше, гештальт. И то, что сиквел вышел в три раза больше исходника, меня уже даже не удивляет.
Отдельные благодарности выносятся моим любимым бета-ридерам и просто любимым Джорджи Д. и bladdyblue, без которых я бы свихнулась, и которые ухитрились не свихнуться после диалогов со мной.
И Crazycoyote за всё в сумме и совет повесить предупреждение о валерьянке в шапку (кстати, не пригодившийся).
Я же пока вешаю предупреждение о том, что бетинг был хоть и многократным, но абсолютно неидеальным, потому что для более-менее вдумчивого перечитывания надо выждать ещё недельки три, чтобы текст подзабылся.
Название: Эффект попутчика
Автор: Amnezyna
Размер: миди, ~ 12300 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс, Грегори Лестрейд, Майкрофт Холмс, эпизодический Джон Уотсон.
Категория: слэш
Жанр: романс, харт-комфорт
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: сэр Артур Конан Дойл придумал, Моффат и Гэтисс развили идею, вот пусть они выгоду и получают. Но по-хорошему, к этому безобразию они никакого отношения не имеют.
Примечания и предупреждения: сиквел к "Ему нужнее", со всеми вытекающими последствиями. 1) Точно ООС Лестрейда (трепетная и нервная мятущаяся няшка со склонностью к истерии, простите), по остальным персонажам не поручусь, но, возможно, и они тоже. 2) Внимание, псевдопсихиатрия, и её много. 3) Топтание на одном месте, душевные терзания и слезовышибательные диалоги included. За потраченное на чтение время автор ответственности не несёт и его возвращение не гарантирует.
читать дальше
Последние три месяца Грегори Лестрейд очень чётко ощущал на собственной шкуре справедливость метафорического выражения "не знать, на каком свете находишься". Попытки понять, что с ним происходит, натыкались на бетонную стену собственного недоумения.
Улыбающийся Шерлок, Шерлок, мечущийся из угла в угол по небольшой комнате и излагающий какую-то очередную безумную теорию, Шерлок, глядящий на него сияющими глазами. И он сам, глупо улыбающийся в ответ, чувствующий себя не сорокалетним мужиком, а восемнадцатилетним сопляком. Это действительно было. И это продолжалось. Одна мысль о Шерлоке, тянущемся к нему за поцелуем, заставляла землю колыхаться под ногами.
Когда Шерлок поворачивал к нему голову, и его взгляд неуловимо менялся, теплел и Шерлок становился словно ещё моложе, когда он деловито притягивал Лестрейда к себе и начинал целовать – Грег переставал понимать, что творится вокруг него. Реальность или это его разыгравшееся воображение, потому что несоответствие происходящего всем законам внутренней логики раз от раза не становилось менее резким. Как-то Грег попытался отстраниться от Шерлока и пробормотать ему что-то о расследовании, но Шерлок только отмахнулся.
- Ерунда. Всё очевидно с первого взгляда, - и рассказал всю подноготную убийцы, включая его происхождение и уровень образования, пока раздевался сам и пока расстёгивал ворот рубашки Лестрейда.
И правда, отрешённо подумал тогда инспектор, как он мог быть так наивен, чтобы допустить, что Шерлок отвлёкся бы ради него от расследования?
Каждый день, когда он не видел Шерлока, и безумие – Грег даже в мыслях не хотел употреблять слово "влюблённость" – отступало, он говорил себе, что, помимо десятка божеских и человеческих правил, он нарушает одну из самых главных собственных установок: никаких отношений на работе. Конечно, Шерлок не был работой в полной мере, вернее, он уже давно шагнул из рабочего пространства в личную жизнь Лестрейда. Вернее, Шерлок стал образом жизни, подчиняющим себе с момента появления, неважно, в Скотланд-Ярде ли или в виде смс-ки в телефоне. Шерлок умел быть ребёнком, вызывающим непреодолимое желание надрать ему уши и одновременно – прижать к себе и убаюкать, успокоить. Но он умел быть и совершенно другим – собранным, уверенным в себе, сосредоточенным взрослым, ведущим, вернее, тащащим за собой к одному ему видимой цели. Обеим ипостасям Шерлока Лестрейд не умел сопротивляться. В первом случае в нём срабатывало что-то вроде нерастраченного отцовского инстинкта, во втором – подсознание военного, выполняющего чётко отданные команды.
Между этими двумя полюсами оставалось непонятное, которое, видимо, и было настоящим Шерлоком.
С младшим Холмсом было не посидеть в пабе. Сложно было представить себе совместные прогулки с Шерлоком по парку, хотя несколько раз, по чистой случайности, они им удавались. Лестрейд ощущал себя человеком, который машинально, рефлекторно поймал брошенное в него нечто. О том, чтобы выпустить его из рук было невозможно и подумать. Но даже при ближайшем рассмотрении определение этому "чему-то" человеческий мозг был не в состоянии подобрать. Уж точно не мозг инспектора Грегори Лестрейда.
Лестрейд задавал себе вопрос, что может связывать его и Шерлока, если они ведут параллельные, имеющие так мало точек соприкосновения жизни. Он обнимал Шерлока, а внутренний голос твердил ему, что это непрочно, эфемерно, невозможно, неправильно – и что это нужно немедленно прекратить.
"Это надо прекратить", - думал Лестрейд. И улыбался, от уха до уха, прочитав очередное: "Жду через полчаса".
"Так не может продолжаться", - думал Лестрейд, в последний момент включая поворотник и выворачивая руль в сторону дороги, уводящей в Кэмден.
"Это не отношения, это чёрт знает что", - думал Лестрейд, паркуя машину около дома, где жил Шерлок.
Что Холмсу было нужно от него? Что он сам получал от Шерлока? Он не знал. Не знал, когда ехал на очередное место преступления, не знал, кода наблюдал за замеревшим в обманчивом покое Шерлоком. Не знал даже тогда, когда чувствовал под пальцами твёрдые рёбра и гладкую кожу под губами.
Ответ на этот вопрос был где-то рядом, вертелся в каком-то уголке мозга, расплывчатый и неопределённый, не давая ухватить и сформулировать себя. А может, Грег боялся озвучить его, чтобы не убедиться в собственном падении окончательно.
Потому что это было ошеломляюще неправильно.
Этого не могло быть и не должно было быть, твердило ему сознание.
Диагноз "шизофрения" инспектор Грегори Лестрейд счёл бы для себя сейчас слишком мягким.
Был только один человек, с которым Грег мог бы поговорить о том, что творится между ним и Шерлоком с хотя бы какой-то вероятностью быть понятым. И он же был единственным, с кем Грег не стал бы говорить о Шерлоке под страхом смерти. Майкрофт, единственный островок стабильности в жизни Грега, словно снимавший все симптомы странной болезни под названием "Шерлок Холмс". Неправильность собственного состояния, собственных ощущений и происходящего в целом отступала, когда он садился за столик кафе напротив Майкрофта или же устраивался рядом с ним на сиденье автомобиля. Майкрофт, с его всепонимающими спокойными глазами и спокойной улыбкой.
Да, они говорили о Шерлоке. Грег понимал, что Майкрофт осведомлён об их отношениях . Но он был слишком хорошо воспитан – или слишком равнодушен – чтобы подавать вид. Их беседы текли своим чередом, разве что изредка Майкрофт осведомлялся ровным тоном, не стал ли вдруг Шерлок доставлять инспектору больше хлопот в последнее время. Раньше Лестрейд считал этот вопрос завуалированным способом поинтересоваться, не связался ли Шерлок с очередной дурной компанией или не подсел ли он снова на какую-нибудь дурь. Сейчас Лестрейд против воли слышал в этом вопросе подтекст: "Всё ли у вас нормально?". Он улыбался и разводил руками, как и много раз до этого, но крохотный червячок сомнения всё равно шевелился где-то в глубине сознания, там же, где обретался ответ на вопрос: "Что происходит между мной и Шерлоком?".
Но Майкрофт, словно увидев минутную неловкость Грега, сразу же переводил разговор в другое русло. Только глаза его на короткое мгновение становились теплее, и Грег смертельно боялся, что увидит в них сочувствие. Но его не было. И Грегори Лестрейду словно становилось чуть легче дышать.
Майкрофта Холмса нельзя было бы назвать лёгким собеседником. Его манера заворачивать простую мысль в пару-тройку сложносочинённых предложений, присыпанных метафорами или приправленных скрытой цитатой, поначалу раздражала. Грег видел в ней демонстрацию холмсовского фамильного чувства превосходства над окружающими. Но через какое-то время он понял, что дело вовсе не в этом. Майкрофт действительно так разговаривал, без желания порисоваться, ну, хорошо, с малой толикой этого желания. И то, что он перешёл с упрощённой речи на обычную для него выспренную, было вызвано только одним: он видел в Греге равного собеседника. И пусть Грег, скорее всего, пропускал мимо ушей примерно половину цитат и отсылок из тонких шуток Майкрофта, то, что оставалось на его долю, почему-то вызывало ощущение доверия и близости. И избранности, как рядом с Шерлоком. Оба Холмса обладали этим оригинальным свойством: они умели за пару секунд взбесить человека до крайности и втоптать его в грязь, даже не произнося ни слова, и за те же пару секунд дать тебе понять, что ты допущен в ближний круг, чего удостаивается не каждый.
- Вы же его знаете, Майкрофт, Шерлок иногда – как дитя малое.
- Как малое дитя Шерлок был вполне мил, - хмыкнул Майкрофт.
- До какого же момента? – невольно улыбнулся в ответ Лестрейд.
- Приблизительно до двух с половиной лет. То есть до того момента, как научился более или менее связно выражать свои мысли. После этого общаться с ним стало достаточно сложным испытанием для неподготовленного взрослого человека.
- Можно подумать, с вами было проще, - машинально ляпнул Грег и быстро поправился: - Простите, я не это имел в виду.
- Ну отчего же, мне кажется, вы имели в виду именно это, - Майкрофт откинулся в кресле и закинул ногу на ногу, покачивая носком ботинка. Эту забавную привычку Грег тоже заметил за ним недавно.
- Семейные легенды гласят, что впервые я поставил в неловкое положение собственную мать, когда прилюдно поинтересовался, отчего она утверждает, что отец отсутствует на приёме из-за занятости на работе, хотя я видел, что из гардеробной исчезли клюшки для гольфа. После этого матушка разъяснила мне разницу между семейным и публичным кругом. С тех пор я стараюсь не путать и не смешивать два этих понятия, благо моё нынешнее состояние позволяет мне поставить в неловкое положение гораздо большее количество людей, нежели лет тридцать пять назад.
Лестрейд представил себе маленького Майкрофта, почему-то в виде пухлого карапуза, вещающего что-то очень серьёзной толпе аристократов, и прыснул.
- Хорошо, что со мной вам даже и усилий прилагать не придётся – я с успехом загоняю себя в неловкие ситуации самостоятельно. А где не хватает моих скромных способностей, на помощь приходит Шерлок.
- Главное, что вы можете прийти на помощь ему, если он окажется в такой ситуации, - серьёзно сказал Майкрофт.
Передышки в обществе Майкрофта становились всё длиннее и длиннее, и Грег даже начинал скучать по историческим анекдотам, суховатому, но искреннему смеху и спокойной доброжелательности старшего Холмса. Прозвище "чопорного сухаря", данное ему Майкрофту после первых встреч, оказалось несостоятельным. Чопорность оборачивалась сдержанностью, холодный сарказм – отточенным остроумием, чувство превосходства – почти неуловимыми, но всё-таки заметными нотками заботы и нераздражающего покровительства в голосе. Грегори понимал, что это лишь одна сторона старшего Холмса, и какая-то параноидальная часть его сознания, разбуженная знакомством с обоими братьями, твердила ему, что эта сторона может быть всего-навсего грамотно разыгранным спектаклем. Но этот слабый голосок Грег довольно быстро научился затыкать . Да, Майкрофту было выгодно общение с ним из-за контроля над Шерлоком, но его можно было бы легко свести к обычному деловому разговору, без экскурсов в прошлое и задушевных бесед на отвлечённые темы.
По мере того, как его отношения с Майкрофтом становились всё ближе, Грегори заметил, что Шерлок становится всё более рассеянным, даже в его присутствии. И рефрен "это неправильно, этого не должно быть, этого не может быть" зазвучал в его мозгу с новой силой. Грег никогда не считал себя суеверным, но работа в полиции приучила его доверять шестому чувству, которое несколько раз выводило его на преступника и спасало от пули. Сейчас это шестое чувство просто-таки вопило о надвигающейся катастрофе.
Он немного насторожился, когда Шерлок приехал на какое-то пустячное дело, не заслуживающее его внимания, походя нашёл следы, указывающие на ещё одно преступление, но не унёсся с места происшествия, а остался, дожидаясь, пока криминалисты соберут все улики. Он стоял поодаль, странно неподвижный, засунув руки в карманы и чуть сгорбившись, напоминая нахохлившегося воронёнка.
Когда они остались одни, Шерлок поднял на Грегори совершенно спокойные, безжизненно спокойные глаза. Грегори посмотрел на Шерлока и, словно тело действовало отдельно от него, протянул к нему руку. Шерлок продолжал смотреть, не моргая. И какая-то часть Грегори испытала облегчение.
Неправильное ушло из его жизни, оставив после себя зияющую пропасть.
Грег чувствовал себя опустошённым, как после долгой и мучительной болезни, но вместе с ощущением ноющей тяжести на сердце, он ощущал удивительное, забытое ощущение лёгкости, словно из его головы вынули половину мыслей, а из тела – половину костей. Тяжесть последних месяцев ушла, уступив место звенящей пустоте. И вместе с пустотой к Грегу вернулись все его сорок лет, и он вновь почувствовал себя самим собой, цельным, как и до первого поцелуя с Шерлоком Холмсом. Цельным, одиноким, никому особенно не нужным инспектором Скотланд-Ярда. Брошенным в очередной раз, хотя эта мысль отчего-то не вызывала совершенно никаких эмоций.
Грег потёр лицо ладонями и зашагал вперёд, не замечая, что по его лицу блуждает странная улыбка.
Грег думал, что ему будет гораздо сложнее. Но то ли он уже был староват для сильных эмоциональных встрясок, то ли сказывался факт, что он до последнего не слишком верил в реальность происходящего между ним и Шерлоком. Одним словом, Грег, конечно, напился в первый же вечер. Даже не по желанию, а скорее по какой-то инерции. После разрыва положено переживать, копаться в себе и страдать. Грег выстрадал положенный вечер, помучался обычной тоской мужика немного за сорок, оставшегося одного. В очередной раз подумал о собственной никчёмности на личном фронте. Думал ли он, когда пускался во все тяжкие в свои двадцать и двадцать пять, что через два десятка лет будет сидеть один в квартире, и даже напиваться ему придётся в одиночку. Просто потому, что по такому поводу в компании не напиваются. Своих более-менее близких друзей Грег мог перечислить по пальцам одной руки, но о том, чтобы обсуждать с ними, что он ввязался в отношения с парнем на десять лет моложе, да ещё и треснутым на всю голову, он даже и подумать не мог. На всякий случай он отложил телефон, чтоб не позвонить жене, которую он пока упорно, хоть и совершенно бессмысленно, не хотел называть бывшей – но на том дело и кончилось. Вернее, Грег думал, что на этом оно кончилось.
~*~
Присутствие постороннего в участке он ощутил сразу же. Может, тем самым шестым чувством, а может, подсказали обрывки реплик Салли Донован, беседовавшей с кем-то явно на повышенных тонах. На характерно повышенных тонах, которые не прорезались в её речи даже в моменты ссор с Андерсоном. Лестрейд глубоко вздохнул и сделал шаг в общий кабинет, где бушевал небольшой ураган. В центре урагана, как в оке бури, восседал на столе отсутствующего констебля Шерлок. На Шерлока орала Салли, причём помимо привычного "фрик" и "пошёл отсюда" инспектор выхватил из потока звуков "положи отчёт". Пара молоденьких констеблей испуганно взирала на происходящее из-за своих столов, явно стараясь не привлекать внимания. Всё как всегда.
Сначала Грег поймал летящую в него папку, и только потом сообразил, что именно он сделал. Лишние мысли вымело из головы моментально, и он рявкнул:
- Какого чёрта?
Шерлок поднял на него знакомо сверкающие глаза, искривил рот в ухмылке и произнёс, явно наслаждаясь моментом:
- Мне было скучно, решил проверить, чем вы тут занимаетесь, а это дело явно предполагалось висяком. Судя по тому, что, несмотря на недавнюю дату, оно лежало под более ранними делами. Ничего интересного, но пару деталей вы, разумеется, прощёлкали.
Грег повернул папку лицевой стороной к себе, перевернул её ещё раз, чтобы не читать вверх ногами, и едва слышно вздохнул. Инспектор перевёл взгляд на Салли, та пожала плечами:
- Явился двадцать минут назад, перевернул тут всё вверх дном и начал копаться в делах.
- Понятно. Шерлок, ко мне в кабинет, - он запнулся на секунду и быстро добавил, - сержант Донован, ты тоже.
Пока Шерлок в своей обычной манере рассказывал Грегу и сжавшей губы в тонкую нить Салли перипетии двух дел, которые, как был уверен инспектор, детектив изучил ещё из дома по базе, Грег пытался понять, что привело Шерлока к нему.
Шерлок вёл себя как обычно – так же, как и две недели, три месяца и год назад. Сам Грег чувстовал только пустоту и удивлялся собственному равнодушию. Лишь когда Шерлок ослабил шарф, приоткрыв как обычно расстёгнутый ворот рубашки, и инспектор невольно проследил за движением его руки, сердце гулко ухнуло куда-то вниз, и Грег явственно почувствовал на губах привкус чужой кожи, а в ушах далёким эхом послышался полувздох-полустон. Грег сглотнул, потому что во рту внезапно пересохло, но воспоминание схлынуло так же быстро, как и появилось. А Грег поймал на себе быстрый пронзительный взгляд. И вот тут-то Лестрейда и накрыло. Он резко захлопнул папку и скомандовал:
- Шерлок, мы всё поняли, ты свободен. Салли, останься.
Уголки губ Холмса нервно задёргались, он ухмыльнулся, но почему-то не ответил ни слова и просто исчез.
Грег кипел. Мальчишка явился проверить его. Проверить, как он поведёт себя с ним, не сломалась ли машинка, подкидывающая интересные развлечения. Что он о себе возомнил, этот высокомерный засранец?
Донован, по-своему истолковав состояние шефа, заметила:
- Может, внести его в чёрный список, чтобы в здание не пускали, а, шеф?
Нужно было взять себя в руки, и инспектор Грегори Лестрейд сделал это, единственное, что он себе позволил – потереть лоб.
- Да ладно, Салли. Раскрываемость-то он нам повышает. А крест мой, и мне его тащить, - Грегу оставалось только надеяться, что в последней фразе, кроме обречённости, прозвучала хоть какая-то доля шутки. Судя по сочувственному взгляду Донован, его надежды были напрасны.
Желание пойти и напиться прямо сейчас, но не с тоски, а от злости, было почти непреодолимым. Начинал с подопытного кролика, это Грег помнил. Опыт Шерлока по исследованию адреналина, как же. Вот только сейчас адреналина в Греге было столько, что можно было черпать его ложками прямо из выдыхаемого им воздуха.
И в этот момент очень вовремя зазвонил мобильный и вежливый, тихий и очень знакомый голос сообщил, что, если инспектору Лестрейду удобно, то он предпочёл бы встретиться с ним сегодня вечером. Злости Грега как раз хватило на то, чтобы ответить "Обязательно!", но не добавить в конце матерного слова.
Нажав "отбой", Лестрейд подумал, что сказать Майкрофту ему, в сущности, нечего.
~*~
То, что в его личном датском королевстве что-то неладно, Майкрофт понял, когда инспектор как-то очень смазано пробормотал в трубку, что сегодня не сможет прийти на очередную встречу, и предложил прислать стандартный отчёт о делах Шерлока по почте. Старший Холмс не просто заподозрил неладное – неладное сочилось из динамика мобильного вместе с голосом Грегори Лестрейда. Майкрофт даже машинально кивнул, хотя Грегори, понятное дело, не мог его видеть, и согласился, что сведения о делах, которыми занимает свой досуг Шерлок, не столь срочны и могут подождать, пока у инспектора найдётся время и силы поговорить об этом с Майкрофтом лично. "К тому же я сейчас спокоен за Шерлока", - произнёс Майкрофт, и по недолгой, но всё-таки слышимой, паузе, окончательно убедился в худшем из своих подозрений.
Первым и самым естественным желанием было немедленно съездить в Кэмден, где брат снимал квартиру, схватить Шерлока за грудки, тряхнуть как следует и проорать ему что-нибудь вроде "Ты что, не понимаешь, что рядом с тобой за человек?". Но Майкрофт не был бы Майкрофтом, если бы выпускал подобные мысли за пределы собственного черепа. Да и там-то они у него подолгу не задерживались. Поэтому Холмс отложил мобильный в сторону и устало потёр переносицу.
Возможно, другой человек на его месте подумал бы, что давно боялся этого. Но Майкрофт не боялся, потому что не имел привычки испытывать эмоции по поводу того, что ещё не случилось – это было слишком расточительно при его образе жизни. Иррациональный страх, бывало, посещал старшего из братьев Холмс, но он приучил себя бороться с ним, когда ещё был подростком. Магическая фраза: "Твой страх ничего не изменит, кроме способности мыслить здраво" срабатывала с тех пор вот уже почти тридцать лет.
После того, как Майкрофт увидел Шерлока и Грегори в переулке, дома он сделал то, чего не делал очень давно. Он включил музыку, которой не слышал уже лет десять, и долго шевелил губами в такт, в какие-то моменты подпевая в голос, даже не пытаясь унять не физическую, но оттого не менее физически ощутимую, боль в груди. Он просто позволил ей отболеть, потом встал, выключил стереосистему и пошёл в ванную. Поплескал себе в лицо холодной водой, оперся ладонями о края раковины и взглянул самому себе в глаза. Криво усмехнулся – из зеркала на него смотрел бледный мужчина с тёмными волосами, прилипшими к мокрому лбу редкими прядями, с покрасневшими глазами и искусанными чуть ли не до крови губами. "Настрадался?" – молча поинтересовался он сам у себя. И вдруг засмеялся. Он смеялся, выпуская с этим смехом всё, что творилось у него в голове последние несколько часов, и, наконец, сел на край ванны, потянулся за полотенцем и вытер лицо. По крайней мере, одно было хорошо: Шерлок нашёл себе кого-то, кто сможет присмотреть за ним не хуже, чем Майкрофт, а может, даже и лучше.
Он прекрасно понимал, чем Шерлоку приглянулся инспектор. Брату с ним было удобно. Инспектор был под рукой именно тогда, когда это было необходимо, не слишком донимал излишней опекой, и так или иначе, но чувствовал, что нужно Шерлоку. Насколько это было возможно для человека, не несущего в себе гены Холмсов. Нынешнее эмоциональное состояние Лестрейда требовало именно такой встряски, как Шерлок, - инспектору требовалось что-то, что выбило бы его из привычной колеи, вбрызнуло в кровь адреналин, заставило бы забыть о том, что творится вокруг. Шерлок с этим справлялся, и справлялся гораздо лучше, чем мог бы это сделать Майкрофт. Да, наверное, так было лучше для них обоих, и этот факт с лихвой перевешивал для Майкрофта его личную привязанность.
Конечно, Грегори не мог бы повлиять на его брата. Но Грегори мог стать кое-чем другим. Якорем, за который Шерлок мог бы ухватиться посреди своих безумных экспериментов и фантазий. Человеком, который понял бы Шерлока. И главное – человеком, чьё понимание действительно представляло бы для Шерлока какую-то ценность.
К тому же, Лестрейд был Майкрофту другом. Настоящим, неподдельным и искренним, а искренность была слишком редким товаром в современном мире, чтобы можно было рисковать.
Майкрофт, разумеется, никогда ни полсловом не намекал в разговорах с Грегори на их отношения с Шерлоком, тот тоже никак о них не упоминал, словно эта тема была негласным табу. Но по тихому тёплому свету в карих глазах и слегка мечтательному выражению, которое иногда появлялось на лице инспектора во время рассказа об очередном деле Шерлока, о происходящем между ними мог бы догадаться не только Холмс.
Но иногда во взгляде Лестрейда появлялось совсем другое настроение. Это был взгляд маленького ребёнка, потерявшегося посреди шума и толпы центрального Лондона и отчаянно пытающегося понять, куда ему нужно идти, чтобы отыскать хоть кого-то, кто поможет ему сориентироваться. Эта растерянность мелькала – буквально на миг, почти неуловимый – и быстро пропадала. И Лестрейд говорил вновь, с обычной для него смесью лёгкой усталости и дружелюбия, какое слышится в голосе родителей, с гордостью и одновременной грустью рассказывающих о проделках любимого чада. Но Майкрофт не мог не ловить эти крупицы неуверенности. И они песчинками оседали в его сознании, собираясь в огромный камень. В такие моменты Холмс всерьёз начинал опасаться за выражение собственного лица. С Лестрейдом было хорошо и просто, он давал Майкрофту возможность быть собой, и Майкрофт боялся, что может выдать себя. Точно так же – мимолётным настроением, скользнувшим где-то в глубине глаз. И Майкрофту приходилось прилагать всё больше усилий, чтобы Грегори не заметил неловкости и скованности, которую испытывал старший Холмс в его присутствии. Это было странно: с одной стороны, рядом с Грегори хотелось расслабиться, отрешиться хотя бы на несколько минут от проблем, требующих присутствия политика-функционала и отдаться проблемам, взывающим только к простому человеческому "я". С другой стороны, Майкрофт не мог почувствовать себя, как прежде, до того самого вечера. Между ним и Грегори словно встала прозрачная стена, невидимая, неощутимая, не мешающая разговаривать и видеть друг друга – но мешающая дотронуться или хотя бы даже подумать о том, чтобы сделать это. До этого Грегори был "ничьим". Любого другого человека Майкрофт мог бы легко, не раздумывая, отодвинуть, если бы видел, что он не имеет значения для Грегори. Но не Шерлока.
И даже несмотря на всё это, Майкрофт чувствовал, что напряжение, охватывающее его в присутствии инспектора, немыслимым образом сочетается с ощущением уюта, которым Грегори окутывал его каждый раз, когда они оказывались вместе. Дружеское тепло, то самое, которое знакомые старшего Холмса утратили, перешагнув двадцатипятилетний рубеж, инспектор Лестрейд, казалось, копил в течение всей жизни, чтобы выплеснуть его на Холмса.
Майкрофт чувствовал себя садомазохистом.
Поэтому когда Лестрейд, не слишком дружелюбно рявкнувший ему что-то в трубку, всё-таки явился на пятничную встречу, Майкрофт едва заметно для самого себя выдохнул, запрещая себе думать о том, что бы было, если бы Грегори в последний момент опять решил передумать. Не надо было быть знатоком человеческих душ и Холмсом, чтобы понять, откуда брались бесконечные возникающие в самый последний момент дела инспектора. И сам Грегори не мог не понимать, как выглядят со стороны эти совершенно детские попытки увильнуть от личного общения с Майкрофтом.
- Доброго вечера.
- Доброго.
Грегори тяжело опустился на стул напротив Холмса, вскинул на него короткий взгляд и быстро отвёл его, схватившись за листочек меню, как за спасательный круг. Майкрофт изучал Грегори исподволь, чтобы не пошатнуть и без того не слишком установившееся равновесие. Он понимал, что надо выждать, но сейчас Холмсу было не по себе, потому что он понимал, что повисшая пауза уже вплотную подходит к той отметке, когда она станет неловкой для обоих – и тогда инспектору будет заговорить ещё тяжелее.
- Грегори, - Майкрофт специально начал с имени, стараясь говорить как можно тише и мягче, но инспектор всё равно вздрогнул, - я не буду начинать с глупого вопроса о том, что произошло. Я просто хотел сказать, что понимаю, почему вы не хотели видеться со мной всё это время.
Ещё один быстрый взгляд, почти неуловимый.
- Понимаете?
- Может быть, я не произвожу впечатления человека, разбирающегося в людских отношениях, но кое-что понятно и мне. И… я знаю Шерлока.
Грегори издал странный звук – нечто среднее между смешком и всхлипом, и вновь, в десятый уже раз перевернул листок многострадального меню.
- Я даже и не думал, что я его знаю.
Этот разговор ни к чему не приведёт, с горечью вдруг осознал Майкрофт. Грегори слишком закрылся в своих переживаниях. Второй удар подряд, да ещё такой силы. Грегори не понимает и не хочет понять, что фамилию Холмс носят два разных человека. И что как минимум одному из них до сих пор есть дело до переживаний инспектора полиции Грегори Лестрейда.
Видимо, примерно тот же набор мыслей пришёл в голову и самому Лестрейду, потому что он, наконец, отложил глянцевую книжечку в сторону и сцепил пальцы рук в замок перед собой, так сильно, что костяшки побелели. Майкрофт понял, что машинально отразил его жест, но вместо того, чтобы изменить положение рук, просто поднял их к подбородку и оперся им о переплетённые пальцы.
- Майкрофт, давайте так. Я сейчас скажу всё, что я думаю, одним махом. А дальше уже будет ваше дело, идёт?
Майкрофт кивнул, не отрывая взгляда от Лестрейда. Инспектор выглядел не слишком хорошо – он слегка похудел, кожа даже в неярком свете ламп кафе выглядела нездорово землистой, красные прожилки в белках глаз и заметные тёмные круги под глазами выдавали, что Грегори очень плохо спал. Оставленный несбритый островок щетины цвета соли с перцем подтверждал, что инспектор пытался утопить себя в работе до такого состояния, чтобы на всё остальное не хватало ни времени, ни сил.
- Шерлок не собирается отказываться от сотрудничества со мной. Но вряд ли я смогу давать вам столь же подробные отчёты, как раньше. Я просто не смогу сейчас работать рядом с ним настолько плотно. Да ему это сейчас и не нужно.
Майкрофт кивнул ещё раз. Молчание вновь начало сгущаться, как туча. И в этот момент инспектор, словно приняв какое-то решение, вытащил из внутреннего кармана пиджака свёрнутую вдвое небольшую стопку бумаг и положил её на стол между собой и Майкрофтом.
- Вот. И, извините, мистер… - Майкрофт почувствовал, как по позвоночнику пробежал ледяной холод, но Грег поправился, - Майкрофт. Я, пожалуй, пойду.
- Грегори, погодите, - Майкрофт перехватил Лестрейда за руку, и испугался интимности этого жеста, потому что вместо рукава его пальцы сомкнулись на запястье Грега, не прикрытом одеждой.
Инспектор, по всей видимости, тоже оцепенел, потому что руку не отнял. И как-то очень послушно, механически, сел назад на стул. И Майкрофт заговорил, быстро, быстрее, чем сам того хотел.
- Грегори, я не стану разыгрывать перед вами невинность, я представляю, что происходило между Шерлоком и вами. Я догадываюсь, что вы – пострадавшая сторона. Шерлок нечасто подпускал к себе людей, так что я был только рад, когда увидел, что рядом с ним такой достойный человек, как вы, - Майкрофт поморщился, ему и самому претил пафос этих слов, как будто он зачитывал официальную благодарность. – Мы никогда не говорили с вами на эту тему, и сейчас не самое лучшее время. Всё, что я хочу сказать, Грегори: я очень признателен вам за всё, что вы делали для Шерлока – и для меня. И, если это возможно, я не хотел бы, чтобы эта… это повлияло на наши с вами взаимоотношения. Но если вы не захотите больше со мной общаться, я пойму.
Грег перевёл глаза со своих ладоней, на которые он пристально смотрел во время монолога старшего Холмса, на Майкрофта.
- Всё нормально. Простите, я… Трудная неделя была, - и Грег улыбнулся, кривовато и вымученно, но всё-таки это была настоящая улыбка.
И Майкрофт почувствовал, что может сглотнуть ком в горле.
~*~
Шерлок уже не подавал вестей о себе в течение почти что недели. Это не было чем-то из ряда вон выходящим, Шерлок мог бы и на месяц забыть о существовании окружающего мира, и на полгода, прецеденты были. Вопреки заявлениям брата, Майкрофт вовсе не оснащал его жилище жучками – на это у него сейчас не было ни сил, ни ресурсов, да и квартиры Шерлок менял слишком часто. Майкрофту просто не хотелось ехать к брату, потому что он не мог гарантировать себе, что не сорвётся на него. А на этот раз Шерлок срыва не заслуживал.
Но после памятного вечера, когда их отношения с Лестрейдом вновь вернулись в прежнее русло, Майкрофт чувствовал себя немного увереннее.
Он приложил кругляшок ключа к магнитному замку, раздался щелчок, и Майкрофт толкнул дверь. Майкрофт повернул связку ключей так, чтобы открыть вторую дверь, и очутился в небольшом холле с лифтом и дверью в коридор. Но если дубликаты магнитных ключей от внешних дверей Шерлок брату ещё бы простил, то в дверь, ведущую непосредственно в квартиру, располагавшуюся на пятом этаже, надо было позвонить. Майкрофт помедлил и прислушался. Сквозь толщу дерева звуки почти не проникали, но он всё же различил знакомые скрипичные ноты. Шерлок играл что-то меланхоличное и томное, скорее всего – собственное. Значит, брат размышлял. Либо он пришёл очень вовремя, либо очень невовремя. Майкрофт поднял руку и нажал кнопку звонка.
Звук инструмента оборвался не сразу, и шума шагов Майкрофт не услышал. Дверь резко распахнулась, и взору Майкрофта предстал Шерлок, сжимающий в правой руке шейку скрипки и смычок. Не выходил из дома минимум пять дней, не общался с людьми, в последний раз ел… Непонятно, когда, на скрипке играет не первый час. Эти детали Майкрофт отметил машинально, даже не осознавая, а вслух спросил:
- Позволишь войти?
Шерлок воззрился на брата, и Майкрофт знал, что он точно так же считывает его. Вместо ответной реплики Шерлок отнял руку от дверной ручки и сделал небольшой шаг назад. Майкрофт вошёл, Шерлок молча развернулся и, оставив брата наедине с открытой дверью, ушёл в глубь квартиры. Майкрофт щёлкнул замком, и в тот же момент вновь зазвучала музыка. Он постоял немного в подобии прихожей. Пригляделся к полу, снял ботинки и последовал на зов скрипки.
Когда он появился в дверях комнаты, Шерлок стоял к нему вполоборота, глаза его были закрыты, пальцы левой руки танцевали на грифе, замирая в вибрато, правая рука размеренно двигала смычком. Майкрофт прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди. Беглого взгляда на обстановку ему хватило, чтобы составить примерную картину последних семи-десяти дней жизни брата. Он расследовал два дела, для одного из них ему понадобилось синтезировать в домашних условиях какое-то органическое вещество. По всей видимости, синтез прошёл успешно, дела Шерлок тоже закончил и сдал. Инспектору.
Скрипка взяла высокую ноту, Майкрофт оторвался от косяка и, пройдя несколько шагов, оказался перед диваном. Он поднял с него несколько распечаток, небрежно покрутил их перед глазами, переложил на пол и сел на освободившееся место.
- Ну и как прошло твоё свидание с Лестрейдом?
Майкрофт вздрогнул. Нет, можно было не спрашивать, откуда Шерлок догадался, что он недавно встречался с Грегори, это и так было очевидно. Но Шерлок, спрашивающий об этом настолько в лоб – вот что выбивалось из обычной схемы. Оставалось только догадываться, информация о ком брата интересует больше - о нём или всё-таки о Греге. Майкрофт вспомнил тоску в глазах инспектора, и ему нестерпимо захотелось, чтобы правдой оказалась вторая догадка.
- В последний раз ты интересовался моей личной жизнью лет двадцать назад. И если уж мы перешли на эту тему – почему ты отказался от него?
Шерлок не ответил, лишь продолжил играть. Но мелодия изменила тональность и стала резче.
- Шерлок, я не собираюсь читать тебе лекции по этике и особенностям межличностных отношений, честное слово, ты большой мальчик.
Брат едва слышно фыркнул.
- Я не буду говорить о том, как люди воспринимают близость других людей, не собираюсь распространяться о тонкостях общения после разрывов, ты это и так знаешь, хотя бы в теории. Я не понимаю одного - почему ты решил прервать отношения, которые так много давали тебе для работы.
Скрипка взвизгнула.
- Да потому, что я видел, как ты на него смотришь!
Майкрофт замер, глядя на брата.
- Ты видел… - чужим голосом повторил Майкрофт.
Шерлок повернулся к нему спиной и положил скрипку в футляр.
- Да. Поэтому и решил, что тебе он нужнее. Так что кончай ходить вокруг него, он сейчас эмоционально ослаблен, тебе будет несложно наладить контакт. Я был уверен, что ты уже это сделал, - Шерлок продолжал говорить, а Майкрофт смотрел на брата так, словно у него с глаз сняли тёмные очки.
Он не видел тридцатилетнего мужчину. Он видел тощего, голенастого мальчишку.
Мальчишка протягивает ему свой любимый йо-йо. Большой, яркий, красный, с жёлтой звездой на обоих боках. Вот только болтается размотанная верёвочка.
- Майкрофт, это тебе.
Он берёт игрушку из маленькой ладони.
- Спасибо, Шерлок. Но ведь он сломан.
- Но ты же его починишь, правда?
- Шерлок… - слова застряли у Майкрофта в горле так, что он подумал о нефигуральности этого выражения.
Брат только махнул рукой, резко и неловко.
Хрупкий, одинокий мальчишка.
Майкрофту непреодолимо захотелось обнять Шерлока, как в детстве, прижать к себе, погладить по макушке и дать лёгкий, несерьёзный подзатыльник, как всегда после очередной глупости. Но между ними сейчас было пять футов, преодолеть которые было бы ничуть не проще, чем отмотать назад последние десять лет жизни.
- Лестрейд в порядке, - произнёс Майкрофт и едва поборол в себе желание поморщиться от того, как фальшиво и неуместно прозвучала эта фраза.
Шерлок промолчал.
Майкрофт поднялся с дивана, прошёл к двери, ещё раз оглянулся на Шерлока. Брат стоял, чуть сгорбившись, правая рука лежала на корпусе скрипки, левая неосознанными движениями поглаживала гриф.
Майкрофт молча вышел на улицу, и только там позволил себе засмеяться – коротко, зло и истерично.
А после этого он вытащил из кармана телефон и быстро, чтобы не дать себе передумать, набрал номер.
У него и в мыслях не было проверять логическую выкладку Шерлока, тем более, что он был абсолютно прав. Маленький братец, несмотря на свою излюбленную позу "Майкрофт манипулирует людьми", просчитывал человеческие реакции немногим хуже него самого. И, хотя стоило признать, что игры людьми в шахматы не входили в сферу развлечений Шерлока, в нужный момент он мог легко просчитать нужный ход и подтолкнуть к нему нужную фигуру. Майкрофт усмехнулся ещё раз. В исполнении Шерлока даже слово "забота" обретало значение, не описанное ни в одном словаре. В детстве за похожие выходки сердиться на Шерлока не получалось, и даже ругали его, не пытаясь скрыть умиление. А сейчас… сейчас получалось только горько усмехаться. Мальчик вырос, но его умение проявлять братскую любвовь ничуть не изменились, разве что поменяло масштаб и точки приложения.
Впрочем, йо-йо он тогда починил.
Только играть с ним почему-то не хотелось.
~*~
На встречу с Майкрофтом Грег безбожно опаздывал. То есть, если говорить формально, то любое опоздание на встречу с Майкрофтом автоматически приравнивалось к безбожному, но сегодня он задерживался уже на полчаса с лишним. Шерлок бы уже прислал десятка три смс-ок, вдруг подумалось Грегу. Майкрофт бы себе такого не позволил. Он ухмыльнулся сам себе, но даже мысленная ухмылка вышла крайне невесёлой. Инспектор Грегори Лестрейд, будем назвать вещи своими именами, откровенно задолбался. Другое дело, что напиваться в компании ребят из отдела не хотелось, потому что Грег не был уверен в том, что его не развезёт на откровения и сетования на горькую судьбу, напиваться в одиночку казалось идеей вовсе безнадёжной. В таком настроении встреча с Майкрофтом казалась единственно возможным компромиссом. По крайней мере, с ним можно будет просто поговорить, не оглядываясь на то, что завтра придётся смотреть ему же в глаза в Ярде. Каждый разговор со старшим Холмсом создавал ощущение последнего. Грег не знал, как это получается, может, из-за того, что орбиты их жизней были совершенно разными, и соприкасались только в ресторанах или кабинетах на короткое время. И пусть во процессе обсуждения дел Шерлока они косвенно говорили о работе Грега, Грег знал, что при Майкрофте он может высказать всё, что думает по-настоящему, просто потому, что старший Холмс не знает лично никого из упомянутых людей. Да и Майкрофт наедине с Грегом словно оставлял политику за порогом.
Майкрофт читал газету, насколько смог разглядеть Грег – что-то околотеатральное.
- Извините, Майкрофт, - Грег с размаху упал в кресло.
- Всё в порядке? – Майкрофт свернул бумажный лист и посмотрел на инспектора. В его глазах Грег прочёл беспокойство.
- И да, и нет. Формально всё нормально, - Грег устало махнул рукой. – Я же пришёл не о своих делах рассказывать.
- А почему бы и нет? – Майкрофт чуть подался вперёд.
"Поза демонстрации заинтересованности ", всплыла в голове у Лестрейда когда-то услышанная на каком-то семинаре мысль. Или это была колонка в журнале?
- Просто чертовски неудачный день. Знаете, так бывает, - Грег понял, что рассказывает об этом явно не тому человеку. Но Майкрофт неожиданно кивнул. - Вам знакомо выражение "руки опускаются"?
- Вполне, – Майкрофт чуть наклонил голову. – И ощущение того, что весь мир сегодня настроен против меня – тоже.
- Мысли читаете, - без улыбки ответил Грег.
Майкрофт неопределённо пожал плечами.
- Выпьете что-нибудь?
- И ещё раз читаете, - Грег поднёс руку к виску и поморщился.
- Скорее, трансполирую на вас собственные желания, - Майкрофт сделал знак официанту.
- И что вы делаете в таких случаях?
- В каких? – Майкрофт забавно приподнял светлые брови.
- Когда у вас опускаются руки, - Грег посмотрел на молниеносно появившийся перед ним бокал и машинально начал поворачивать его между пальцами. Майкрофт почти заворожённо наблюдал за его движениями.
- Следую старому лозунгу. Сохраняю спокойствие и делаю, что делал, - ответил Холмс и поднял свой бокал. – Ваше здоровье.
- Ваше, - Грег ещё секунду смотрел на виски и, наконец, опрокинул его в себя.
Майкрофт, отпивший небольшой глоток, бросил на инспектора короткий взгляд и быстро допил свой. Вопросительно посмотрел на Грега, тот кивнул, и через минуту перед ними появилось ещё по порции. Второй бокал Грег изучал чуть дольше, чем первый, но его содержимое исчезло так же быстро. Майкрофт оглядывал Грегори, пытаясь увидеть что-то, ускользнувшее от него при первом впечатлении. Непохоже было, чтобы Грег встречался с женой. Значит, дело действительно в работе. Но Грег не из тех людей, которые могут сказать, что у них опускаются руки от какого-то безнадёжного дела, Майкрофт знал, что любая потенциально неразрешимая задача действует на таких, как он, как мулета матадора на быка – лишь придаёт сил. Это даже роднило Грега с Шерлоком. Насколько было известно Майкрофту, никаких серьёзных преступлений, требующих участия его младшего брата, в городе за две недели, прошедшие с момента его последней встречи с Грегом, не происходило.
Третий стакан с виски Грегори заказал сам, и Майкрофт внезапно понял, что инспектор методично надирается в его присутствии. А так, как знал Майкрофт, можно сделать только в двух случаях: если ты не знаком с человеком и он тебе совершенно безразличен – но этот вариант не срабатывал хотя бы по первой причине, и во втором случае – если человек, рядом с которым ты напиваешься, твой близкий друг.
- Грегори, - осторожно начал Майкрофт, - если я могу чем-нибудь помочь…
- Можете. Снести этот чёртов город с лица земли. Или снести к чёртовой матери грёбаное начальство, которое считает, что об меня можно вытирать ноги только потому, что я на неблагонадёжном счету после кое-каких событий. Можете протолкнуть какой-нибудь закон, который позволит мне пристрелить на месте любого сукина сына, которого всё равно отмажут адвокаты "за недостатком улик", - Грег не глядя махнул четвёртый стакан.
Майкрофт понял, что ему необязательно поддерживать разговор. Сейчас он был для Лестрейда чем-то вроде любимой детской игрушки, которой можно поведать абсолютно всё, не стесняясь и не оглядываясь на субординацию. И чувства, которые Холмс считал запертыми и изжитыми, вдруг неожиданно оказались на свободе. Однако то, что сейчас ощущал Майкрофт, не походило на тогдашнюю глухую тоску по невозможности обладания. Сейчас его переполняло только сочувствие, смешанное с нежностью.
Усталость и переутомление сказались слишком быстро. К пятой порции взгляд Лестрейда стал блуждающим, но Майкрофт не перехватывал его руку, когда он тянулся за следующим стаканом. Он понимал, что именно это сейчас нужно инспектору – и не останавливал его, в глубине души даже немного завидуя, что этот способ расслабления ему самому недоступен.
Через некоторое время они вышли из кафе, и Грегори, практически висевший на Майкрофте, пробормотал, что ему нужно домой. У Холмса был выбор: либо везти инспектора к нему в квартиру, адрес которой у Майкрофта на всякий случай имелся, либо расположить его у себя дома. Факт, что он может не найти в карманах Лестерейда ключа, его не слишком беспокоил. И хотя последний раз Майкрофт последний раз подвизался во взломе лет двадцать назад, судя по месторасположению жилища инспектора, местные замки вряд ли удивили бы его своей новизной. Но что-то не давало Майкрофту сейчас оставить Грегори одного. Да и сам Грег вцепился в рукав его пальто, повисая практически всем своим весом. Майкрофт принял единственно верное решение, руководствуясь исключительно логикой.
Холмс взял кэб и расположился на заднем сиденье, придерживая Грега. Тот внезапно потянул его к себе за лацкан, и оказался очень близко – горячее дыхание, пахнущее спиртным, обжигало Майкрофту щёку. Он осторожно отстранился от инспектора, по-прежнему крепко держа его за плечо, и сглотнул. Он не предполагал, что сейчас ему будет так тяжело вблизи Грегори, только вот причиной было не прежнее тянущее чувство, а что-то качественно иное. Он чувствовал Грега так же остро, как будто не было этих пяти месяцев, как будто не было того переулка и того отчаянного поцелуя, которому он был свидетелем.
Таксист молча взял у Майкрофта двадцатку, тот махнул, отказываясь от сдачи, и вытащил Грегори из машины. До дверей квартиры они добрались практически без приключений, но как только они вошли и Майкрофт осторожно прислонил совершенно разомлевшего инспектора к стене, взгляд у того вдруг слегка прояснился, и он резко потянул Холмса на себя. Майкрофт успел упереться одной рукой в стену.
- Грегори, - глаза у инспектора были совершенно безумные, и Майкрофт почувствовал предательскую слабость в ногах, но всё-таки отстранился, чувствуя себя героем дешёвой мелодрамы. – Грегори, не надо.
У Лестрейда задрожали губы, но хватка ослабла, Майкрофт вновь обнял его за плечи и повёл в сторону гостевой спальни. Холмс усадил Грегори на кровать, и тот почти сразу же обхватил голову руками. Майкрофт включил ночник и уже направился к двери, как вдруг услышал сдавленный шёпот:
- …не того Холмса.
Майкрофт сжал кулаки, не чувствуя боли от впившихся в кожу коротких ногтей, и закрыл дверь. Постоял несколько секунд, сделал пять глубоких вдохов, и вышел в коридор – снять пальто. Потом он долго стоял в душе, смывая последние капли алкогольного дурмана, которого и так было слишком мало. Майкрофт хотел забыться, но знал, что этого благо Холмсам не даровано. По крайней мере, одному из них.
У себя в спальне он откинулся на подушку, прекрасно понимая, что сон к нему не придёт. Поэтому он просто прикрыл глаза.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, в которого он был влюблён на протяжении полутора лет, и к которому сейчас испытывает чувство ровной привязанности. Сексуальный подтекст не исключён, но не играет важной роли.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, которого выбрал себе Шерлок.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, от которого Шерлок отказался.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, который производил впечатление потерявшего ориентир, но сейчас нашедшего якорь.
Примечание: есть основания считать, что в качестве якоря избран он, Майкрофт Холмс.
Положительные "маяки": Грегори воспринимает его как близкого друга. Или же его исповедь была лишь частным случаем эффекта попутчика: человеку полузнакомому можно изложить всю подноготную, будучи уверенным, что больше никогда его не встретишь и он не сможет повлиять на твою жизнь. Частным , поскольку их встречи и уровень вовлечённости в жизнь друг друга можно оценить как частые встречи в вагоне поезда. Частным, поскольку они слишком много знают друг о друге.
Вопрос: что даст возврат к эмоциональному состоянию восемнадцатимесячной давности и изменение статуса отношений. Вариант "а": Грегори соглашается сблизиться с Майкрофтом в силу собственного одиночества. В этом случае возможно стандартное охлаждение в течение полугода и дальнейший разрыв. Вариант "б": Грегори не соглашается и отношения вновь откатываются к отметке вежливой дружбы.
Итог: отрицательный исход с вероятностью 3:1.
И это означает только одно: он больше не влюблён в Грега Лестрейда, но ему нужна его близость едва ли не больше, чем полтора года назад.
Майкрофт резко сел на кровати. Мозг работал с кристальной ясностью, а охватившая его эйфория требовала выхода. Холмс потянулся за ноутбуком.
~*~
Утром он скорее почувствовал, чем услышал, как открывается дверь второй спальни.
- Грегори, дверь в ванную в вашей спальне, халат я вам положил.
Из коридора донеслось хрипловатое "Спасибо". И, как он и предполагал, Грегори постоял немного около двери, размышляя, сначала ли ему зайти к Майкрофту, или всё-таки умыться, но потом удаляющиеся шаги подтвердили его догадку о том, что инспектор выберет второе.
Спустя двадцать минут Грег, бледноватый, с блестящими от воды волосами, появился на пороге гостиной. Халат он, разумеется, надевать не стал, обойдясь собственной одеждой. Майкрофт прикрыл крышку ноутбука – не до конца, но ровно настолько, чтобы показать, что его внимание полностью принадлежит инспектору.
- Прежде, чем вы что-нибудь скажете. Я привёз вас к себе потому, что не был уверен, что вы в вашем состоянии перенесёте нормально столько спиртного. Да и искать ключи от вашей квартиры по вашим же карманам мне казалось не очень удобным. Надеюсь, вы не сочтёте это излишним вмешательством в вашу жизнь. В конце концов…
- Спасибо, Майкрофт, - просто сказал Грегори, и Холмс моментально прервал свою тираду. Да, инспектор выглядел смущённым, но это было смущение совершенно иного рода. – Я… в смысле, я не доставил вам слишком много хлопот?
Майкрофт улыбнулся, вкладывая в эту улыбку всё облегчение, которое он испытал после первой фразы Грегори.
- Вы были тихи, как уставший младенец. Правда, для младенца вы были чуть великоваты, но вот с усталостью всё было в порядке.
- Честно, даже не знаю, что сказать. Обычно я так не надираюсь, особенно на людях.
- Вы просто слишком вымотались. И я вас понимаю. О, я отличный радушный хозяин – до сих пор не предложил вам завтрак. Яичница вас устроит? После аспирина, если вы в нём нуждаетесь?
- Было бы прекрасно, - Грегори тоже улыбнулся и совершенно домашним жестом взъерошил себе волосы, - оба пункта.
- Боюсь, бекона вам предложить не смогу, - Майкрофт обошёл стойку, разделявшую гостиную и кухню, и открыл холодильник.
- Диета? – понимающе кивнул Лестрейд.
- Она самая, - Майкрофт включил плиту и поставил на неё сковороду.
- Завидую вашей силе воли. Я бы не выдержал и недели, наверное, - Грегори окинул комнату взглядом и Майкрофт указал ему на стул рядом со своим ноутбуком.
- У вас превратные представления о здоровом питании, Грегори. Мне совершенно несложно отказаться от бекона – хотя бы потому, что я с детства его не люблю.
- Скажите ещё, что не любите сладкое?
- Не скажу. Люблю. Но в свете некоторых событий перешёл на шоколад. Кстати, хотите? У меня есть не только сладкие сорта, допустим, есть с перцем, морской солью и мятой.
- С перцем? Слышать про такое слышал, но вот пробовать не приходилось.
Майкрофт разбил в сковороду четыре яйца, смахнул скорлупу в ведро для мусора, ополоснул руки и вытащил из стенного шкафчика плитку.
- Держите, - и он неожиданно бросил Грегори брусочек.
Тот машинально перехватил шоколадку в воздухе и хмыкнул.
- Сами-то будете?
- Я уже завтракал, но чаю с вами выпью с удовольствием. О, кстати, чай или кофе?
- Чай, если можно.
- Подозреваю, что чёрный, а не зелёный.
- Угадали. А вы предпочитаете зелёный?
- Не угадали. Чёрный. Ну как, я хоть немного разрушил в ваших глазах образ несчастного страдальца, сидящего на диете?
Грегори задумчиво покрутил в руках шоколадку, отогнул обёртку, отломил маленький кусочек и сунул в рот. Жевать он перестал почти сразу же, только глаза его удивлённо распахнулись. Майкрофт вытащил из холодильника пакет с молоком и плеснул в стакан. Грегори кивнул с благодарностью и отпил глоток.
- Если это – ваш десерт, то насчёт страдальца я пока бы своего мнения менять не стал.
Оба засмеялись, и Майкрофт забрал многострадальную плитку у Грегори, мимоходом зажав в зубах дольку.
- Я предполагал, что вы должны быть гурманом, но не предполагал, что до такой степени.
- Ну да, разумеется, яичница – самое что ни на есть изысканное блюдо, - Майкрофт поставил перед Грегори тарелку и отвернулся, чтобы взять чай и тосты.
Остаток завтрака прошёл в дружелюбном молчании. Майкрофт, извинившись, вернулся к ноутбуку, Грег доел то, что было у него в тарелке, пытаясь расставить по местам сумбур в голове. Майкрофт, загородившийся монитором, его почти не смущал, он понял, что это холмсовский способ дать ему свободу действий, а не навязывать разговор. Какой-то частью сознания Грег понимал, что сейчас ему следует испытывать колоссальную неловкость – он до поросячьего визга набрался в присутствии Майкрофта Холмса, человека, с которым он даже не на "ты". Ладно, даже если принять во внимание, что с Майкрофтом он был временами даже ближе, чем с кем-то из своих давних друзей, то эту деталь, наверное, можно было бы опустить. Но всё равно, позорная слабость, проявленная именно вблизи старшего Холмса, между прочим, братом младшего Холмса, была вещью из ряда вон выходящей. Вот только вопрос, который задавал себе Грег, звучал не "почему я вчера напился в компании Майкрофта?", а "почему я не испытываю по этому поводу никаких угрызений совести?". И дело было вовсе не в головной боли, которая уже почти отступила. Дело было в том, что рядом с Холмсом Грег почему-то почти не ощущал никакого стеснения, хотя по всем божеским и человеческим законам должен был горячо желать провалиться сквозь землю. Очередная сторона магического холмсовского воздействия на людей?
Тарелка опустела, Грег отставил её нарочито шумно. Майкрофт взглянул на него над верхней кромкой ноутбучного монитора.
- Спасибо за завтрак, Майкрофт. И не только за него. Я пойду, и так я злоупотребил вашим гостеприимством, - Грег встал из-за стола.
Майкрофт тоже поднялся, и Грег заметил, что лицо Холмса было сейчас совершенно непривычным. И сам Холмс был непривычным – сейчас, когда в голове прояснилось и мысли стали более-менее стройными, облик Майкрофта в халате, из-под которого виднелся ворот распахнутой сорочки, с аккуратно расчёсанными, но не уложенными, как обычно, волосами, казался Грегу неправильным. Но успокаивающе неправильным. Домашним и уютным, и скажи кто Грегу раньше, что он когда-то применит эти эпитеты по отношению к старшему Холмсу, инспектор первый проверил бы его на наркоту. С этими чёртовыми Холмсами вся система координат могла полететь в тартарары в течение одного вечера. Да что там вечера – в течение пяти минут. Которых Шерлоку в своё время хватило, чтобы превратить жизнь Грега в неопределённое нечто.
- Не за что, Грегори. И, раз уж вы теперь знаете, где я живу, считайте это приглашением в гости. Здесь мы можем обсуждать наши дела и не только ничуть не хуже, чем в ресторане.
Тридцать секунд, которых, кажется, сейчас хватило Майкрофту, чтобы Грег окончательно перестал понимать, что от него нужно семейству Холмс.
- Вас подвезти?
- Нет, спасибо, я лучше прогуляюсь. Особенно если вы уточните, где именно я нахожусь.
До метро оказалось недалеко, но Грег специально пошёл пешком. Голова и её содержимое явно нуждались в проветривании.
~*~
Когда Майкрофт захлопнул дверь за Грегори Лестрейдом, он точно знал две вещи. Первая - его рисковое (теперь он мог себе признаться в том, насколько рисковым оно было) ночное решение было верным. Вторая – его отношения с инспектором вышли на тот уровень, после которого он из его жизни больше никуда не денется. Это совершенно автоматически отрезало возможность каких-либо связей, кроме дружеских. Но Майкрофт точно знал, что именно это ему сейчас нужно больше всего. И, что немаловажно, именно это требовалось и Лестрейду. Майкрофт Холмс взглянул на себя в зеркало и увидел, что широко улыбается.
~*~
- Шерлок, то, что у тебя сейчас период временного простоя, ещё не даёт тебе права пробираться в приватные кабинеты "Диогена", - Майкрофт сбросил со столика ноги брата и сел в кресло напротив.
- Я хотя бы немного развлёкся. Ну, что тебе поведал инспектор Лестрейд о моих прегрешениях на этот раз? – Шерлок вытянул ноги под столом так, что уткнулся в ботинки старшего брата.
- Так это визит братской вежливости? – осведомился Майкрофт. - Или тебе опять понадобилось что-нибудь у меня стянуть? Не стесняйся, телефон, рабочий пропуск, бумажник – всё на обычных местах.
Шерлок сморщил нос, помолодев лет на пятнадцать на пару мгновений.
- Не хочу, чтобы ты мешал мне в ближайшее время, поэтому лучше разобраться со всеми твоими претензиями сразу.
- Я думал, ты предпочитаешь смс, - Майкрофт едва заметно улыбнулся. – Обед тебе, думаю, предлагать бессмысленно, хотя я по-прежнему не одобряю твоей любви к фаст-фуду.
Шерлок фыркнул. Старший Холмс подпёр щёку рукой.
- А я по-прежнему не одобряю твоей любви к хождению кругами.
- Шерлок, - Майкрофт глубоко вздохнул, - карьера свахи – явно не твой выбор. И знаешь, братец, пять месяцев назад ты работал гораздо лучше.
- На что это ты намекаешь? – ожидаемо вскинулся Шерлок.
- Я не намекаю, Шерлок. Я предоставляю тебе информацию к размышлению, которая очевидна стороннему наблюдателю.
Младший брат издал сдавленный звук, который с детства заменял набор фраз вроде "на себя посмотри", "без тебя разберусь" и "не лезь не в своё дело". Вот только с места Шерлок не встал, а это означало, что за каким-то советом в этом роде он и приходил. Они оба понимали, что дело не в скуке Шерлока, а формальный повод для визита мог быть каким угодно. Но если уж Шерлок брался играть, то Майкрофт считал своим долгом поддерживать его игру. Почему-то брату так было проще. И тогда, и теперь.
- У меня для тебя дел нет, хотя я понимаю, до какой крайности должна была дойти твоя скука, если ты пришёл за ними ко мне. Можешь, конечно, попробовать облюбовать себе другой отдел Ярда... – Майкрофт не договорил.
Шерлок вскочил с кресла и воздвигся над братом.
- Хватит с тебя полицейских инспекторов, Майкрофт. И с меня тоже. А на твоём месте я бы поторопился, пока твои душевные метания не сказались дурно на твоей фигуре, - Шерлок крутанулся на месте, полы его неизменного пальто метнулись вслед за ним.
Майкрофт только усмехнулся вслед младшему братцу и отвлечённо подумал, что систему охраны в "Диогене" надо было бы пересмотреть.
Часть II (окончание)
для обзоров
Как итог: три недели блуждания вокруг и внутри текста, задалбывание окружающих, кидания на стену, уже упоминавшийся райтерский клинч. Получившееся по соотношению "потраченное время и ресурсы/качество" не лезет ни в одни ворота, но, см. выше, гештальт. И то, что сиквел вышел в три раза больше исходника, меня уже даже не удивляет.
Отдельные благодарности выносятся моим любимым бета-ридерам и просто любимым Джорджи Д. и bladdyblue, без которых я бы свихнулась, и которые ухитрились не свихнуться после диалогов со мной.
И Crazycoyote за всё в сумме и совет повесить предупреждение о валерьянке в шапку (кстати, не пригодившийся).
Я же пока вешаю предупреждение о том, что бетинг был хоть и многократным, но абсолютно неидеальным, потому что для более-менее вдумчивого перечитывания надо выждать ещё недельки три, чтобы текст подзабылся.
Название: Эффект попутчика
Автор: Amnezyna
Размер: миди, ~ 12300 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс, Грегори Лестрейд, Майкрофт Холмс, эпизодический Джон Уотсон.
Категория: слэш
Жанр: романс, харт-комфорт
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: сэр Артур Конан Дойл придумал, Моффат и Гэтисс развили идею, вот пусть они выгоду и получают. Но по-хорошему, к этому безобразию они никакого отношения не имеют.
Примечания и предупреждения: сиквел к "Ему нужнее", со всеми вытекающими последствиями. 1) Точно ООС Лестрейда (трепетная и нервная мятущаяся няшка со склонностью к истерии, простите), по остальным персонажам не поручусь, но, возможно, и они тоже. 2) Внимание, псевдопсихиатрия, и её много. 3) Топтание на одном месте, душевные терзания и слезовышибательные диалоги included. За потраченное на чтение время автор ответственности не несёт и его возвращение не гарантирует.
читать дальше
Последние три месяца Грегори Лестрейд очень чётко ощущал на собственной шкуре справедливость метафорического выражения "не знать, на каком свете находишься". Попытки понять, что с ним происходит, натыкались на бетонную стену собственного недоумения.
Улыбающийся Шерлок, Шерлок, мечущийся из угла в угол по небольшой комнате и излагающий какую-то очередную безумную теорию, Шерлок, глядящий на него сияющими глазами. И он сам, глупо улыбающийся в ответ, чувствующий себя не сорокалетним мужиком, а восемнадцатилетним сопляком. Это действительно было. И это продолжалось. Одна мысль о Шерлоке, тянущемся к нему за поцелуем, заставляла землю колыхаться под ногами.
Когда Шерлок поворачивал к нему голову, и его взгляд неуловимо менялся, теплел и Шерлок становился словно ещё моложе, когда он деловито притягивал Лестрейда к себе и начинал целовать – Грег переставал понимать, что творится вокруг него. Реальность или это его разыгравшееся воображение, потому что несоответствие происходящего всем законам внутренней логики раз от раза не становилось менее резким. Как-то Грег попытался отстраниться от Шерлока и пробормотать ему что-то о расследовании, но Шерлок только отмахнулся.
- Ерунда. Всё очевидно с первого взгляда, - и рассказал всю подноготную убийцы, включая его происхождение и уровень образования, пока раздевался сам и пока расстёгивал ворот рубашки Лестрейда.
И правда, отрешённо подумал тогда инспектор, как он мог быть так наивен, чтобы допустить, что Шерлок отвлёкся бы ради него от расследования?
Каждый день, когда он не видел Шерлока, и безумие – Грег даже в мыслях не хотел употреблять слово "влюблённость" – отступало, он говорил себе, что, помимо десятка божеских и человеческих правил, он нарушает одну из самых главных собственных установок: никаких отношений на работе. Конечно, Шерлок не был работой в полной мере, вернее, он уже давно шагнул из рабочего пространства в личную жизнь Лестрейда. Вернее, Шерлок стал образом жизни, подчиняющим себе с момента появления, неважно, в Скотланд-Ярде ли или в виде смс-ки в телефоне. Шерлок умел быть ребёнком, вызывающим непреодолимое желание надрать ему уши и одновременно – прижать к себе и убаюкать, успокоить. Но он умел быть и совершенно другим – собранным, уверенным в себе, сосредоточенным взрослым, ведущим, вернее, тащащим за собой к одному ему видимой цели. Обеим ипостасям Шерлока Лестрейд не умел сопротивляться. В первом случае в нём срабатывало что-то вроде нерастраченного отцовского инстинкта, во втором – подсознание военного, выполняющего чётко отданные команды.
Между этими двумя полюсами оставалось непонятное, которое, видимо, и было настоящим Шерлоком.
С младшим Холмсом было не посидеть в пабе. Сложно было представить себе совместные прогулки с Шерлоком по парку, хотя несколько раз, по чистой случайности, они им удавались. Лестрейд ощущал себя человеком, который машинально, рефлекторно поймал брошенное в него нечто. О том, чтобы выпустить его из рук было невозможно и подумать. Но даже при ближайшем рассмотрении определение этому "чему-то" человеческий мозг был не в состоянии подобрать. Уж точно не мозг инспектора Грегори Лестрейда.
Лестрейд задавал себе вопрос, что может связывать его и Шерлока, если они ведут параллельные, имеющие так мало точек соприкосновения жизни. Он обнимал Шерлока, а внутренний голос твердил ему, что это непрочно, эфемерно, невозможно, неправильно – и что это нужно немедленно прекратить.
"Это надо прекратить", - думал Лестрейд. И улыбался, от уха до уха, прочитав очередное: "Жду через полчаса".
"Так не может продолжаться", - думал Лестрейд, в последний момент включая поворотник и выворачивая руль в сторону дороги, уводящей в Кэмден.
"Это не отношения, это чёрт знает что", - думал Лестрейд, паркуя машину около дома, где жил Шерлок.
Что Холмсу было нужно от него? Что он сам получал от Шерлока? Он не знал. Не знал, когда ехал на очередное место преступления, не знал, кода наблюдал за замеревшим в обманчивом покое Шерлоком. Не знал даже тогда, когда чувствовал под пальцами твёрдые рёбра и гладкую кожу под губами.
Ответ на этот вопрос был где-то рядом, вертелся в каком-то уголке мозга, расплывчатый и неопределённый, не давая ухватить и сформулировать себя. А может, Грег боялся озвучить его, чтобы не убедиться в собственном падении окончательно.
Потому что это было ошеломляюще неправильно.
Этого не могло быть и не должно было быть, твердило ему сознание.
Диагноз "шизофрения" инспектор Грегори Лестрейд счёл бы для себя сейчас слишком мягким.
Был только один человек, с которым Грег мог бы поговорить о том, что творится между ним и Шерлоком с хотя бы какой-то вероятностью быть понятым. И он же был единственным, с кем Грег не стал бы говорить о Шерлоке под страхом смерти. Майкрофт, единственный островок стабильности в жизни Грега, словно снимавший все симптомы странной болезни под названием "Шерлок Холмс". Неправильность собственного состояния, собственных ощущений и происходящего в целом отступала, когда он садился за столик кафе напротив Майкрофта или же устраивался рядом с ним на сиденье автомобиля. Майкрофт, с его всепонимающими спокойными глазами и спокойной улыбкой.
Да, они говорили о Шерлоке. Грег понимал, что Майкрофт осведомлён об их отношениях . Но он был слишком хорошо воспитан – или слишком равнодушен – чтобы подавать вид. Их беседы текли своим чередом, разве что изредка Майкрофт осведомлялся ровным тоном, не стал ли вдруг Шерлок доставлять инспектору больше хлопот в последнее время. Раньше Лестрейд считал этот вопрос завуалированным способом поинтересоваться, не связался ли Шерлок с очередной дурной компанией или не подсел ли он снова на какую-нибудь дурь. Сейчас Лестрейд против воли слышал в этом вопросе подтекст: "Всё ли у вас нормально?". Он улыбался и разводил руками, как и много раз до этого, но крохотный червячок сомнения всё равно шевелился где-то в глубине сознания, там же, где обретался ответ на вопрос: "Что происходит между мной и Шерлоком?".
Но Майкрофт, словно увидев минутную неловкость Грега, сразу же переводил разговор в другое русло. Только глаза его на короткое мгновение становились теплее, и Грег смертельно боялся, что увидит в них сочувствие. Но его не было. И Грегори Лестрейду словно становилось чуть легче дышать.
Майкрофта Холмса нельзя было бы назвать лёгким собеседником. Его манера заворачивать простую мысль в пару-тройку сложносочинённых предложений, присыпанных метафорами или приправленных скрытой цитатой, поначалу раздражала. Грег видел в ней демонстрацию холмсовского фамильного чувства превосходства над окружающими. Но через какое-то время он понял, что дело вовсе не в этом. Майкрофт действительно так разговаривал, без желания порисоваться, ну, хорошо, с малой толикой этого желания. И то, что он перешёл с упрощённой речи на обычную для него выспренную, было вызвано только одним: он видел в Греге равного собеседника. И пусть Грег, скорее всего, пропускал мимо ушей примерно половину цитат и отсылок из тонких шуток Майкрофта, то, что оставалось на его долю, почему-то вызывало ощущение доверия и близости. И избранности, как рядом с Шерлоком. Оба Холмса обладали этим оригинальным свойством: они умели за пару секунд взбесить человека до крайности и втоптать его в грязь, даже не произнося ни слова, и за те же пару секунд дать тебе понять, что ты допущен в ближний круг, чего удостаивается не каждый.
- Вы же его знаете, Майкрофт, Шерлок иногда – как дитя малое.
- Как малое дитя Шерлок был вполне мил, - хмыкнул Майкрофт.
- До какого же момента? – невольно улыбнулся в ответ Лестрейд.
- Приблизительно до двух с половиной лет. То есть до того момента, как научился более или менее связно выражать свои мысли. После этого общаться с ним стало достаточно сложным испытанием для неподготовленного взрослого человека.
- Можно подумать, с вами было проще, - машинально ляпнул Грег и быстро поправился: - Простите, я не это имел в виду.
- Ну отчего же, мне кажется, вы имели в виду именно это, - Майкрофт откинулся в кресле и закинул ногу на ногу, покачивая носком ботинка. Эту забавную привычку Грег тоже заметил за ним недавно.
- Семейные легенды гласят, что впервые я поставил в неловкое положение собственную мать, когда прилюдно поинтересовался, отчего она утверждает, что отец отсутствует на приёме из-за занятости на работе, хотя я видел, что из гардеробной исчезли клюшки для гольфа. После этого матушка разъяснила мне разницу между семейным и публичным кругом. С тех пор я стараюсь не путать и не смешивать два этих понятия, благо моё нынешнее состояние позволяет мне поставить в неловкое положение гораздо большее количество людей, нежели лет тридцать пять назад.
Лестрейд представил себе маленького Майкрофта, почему-то в виде пухлого карапуза, вещающего что-то очень серьёзной толпе аристократов, и прыснул.
- Хорошо, что со мной вам даже и усилий прилагать не придётся – я с успехом загоняю себя в неловкие ситуации самостоятельно. А где не хватает моих скромных способностей, на помощь приходит Шерлок.
- Главное, что вы можете прийти на помощь ему, если он окажется в такой ситуации, - серьёзно сказал Майкрофт.
Передышки в обществе Майкрофта становились всё длиннее и длиннее, и Грег даже начинал скучать по историческим анекдотам, суховатому, но искреннему смеху и спокойной доброжелательности старшего Холмса. Прозвище "чопорного сухаря", данное ему Майкрофту после первых встреч, оказалось несостоятельным. Чопорность оборачивалась сдержанностью, холодный сарказм – отточенным остроумием, чувство превосходства – почти неуловимыми, но всё-таки заметными нотками заботы и нераздражающего покровительства в голосе. Грегори понимал, что это лишь одна сторона старшего Холмса, и какая-то параноидальная часть его сознания, разбуженная знакомством с обоими братьями, твердила ему, что эта сторона может быть всего-навсего грамотно разыгранным спектаклем. Но этот слабый голосок Грег довольно быстро научился затыкать . Да, Майкрофту было выгодно общение с ним из-за контроля над Шерлоком, но его можно было бы легко свести к обычному деловому разговору, без экскурсов в прошлое и задушевных бесед на отвлечённые темы.
По мере того, как его отношения с Майкрофтом становились всё ближе, Грегори заметил, что Шерлок становится всё более рассеянным, даже в его присутствии. И рефрен "это неправильно, этого не должно быть, этого не может быть" зазвучал в его мозгу с новой силой. Грег никогда не считал себя суеверным, но работа в полиции приучила его доверять шестому чувству, которое несколько раз выводило его на преступника и спасало от пули. Сейчас это шестое чувство просто-таки вопило о надвигающейся катастрофе.
Он немного насторожился, когда Шерлок приехал на какое-то пустячное дело, не заслуживающее его внимания, походя нашёл следы, указывающие на ещё одно преступление, но не унёсся с места происшествия, а остался, дожидаясь, пока криминалисты соберут все улики. Он стоял поодаль, странно неподвижный, засунув руки в карманы и чуть сгорбившись, напоминая нахохлившегося воронёнка.
Когда они остались одни, Шерлок поднял на Грегори совершенно спокойные, безжизненно спокойные глаза. Грегори посмотрел на Шерлока и, словно тело действовало отдельно от него, протянул к нему руку. Шерлок продолжал смотреть, не моргая. И какая-то часть Грегори испытала облегчение.
Неправильное ушло из его жизни, оставив после себя зияющую пропасть.
Грег чувствовал себя опустошённым, как после долгой и мучительной болезни, но вместе с ощущением ноющей тяжести на сердце, он ощущал удивительное, забытое ощущение лёгкости, словно из его головы вынули половину мыслей, а из тела – половину костей. Тяжесть последних месяцев ушла, уступив место звенящей пустоте. И вместе с пустотой к Грегу вернулись все его сорок лет, и он вновь почувствовал себя самим собой, цельным, как и до первого поцелуя с Шерлоком Холмсом. Цельным, одиноким, никому особенно не нужным инспектором Скотланд-Ярда. Брошенным в очередной раз, хотя эта мысль отчего-то не вызывала совершенно никаких эмоций.
Грег потёр лицо ладонями и зашагал вперёд, не замечая, что по его лицу блуждает странная улыбка.
Грег думал, что ему будет гораздо сложнее. Но то ли он уже был староват для сильных эмоциональных встрясок, то ли сказывался факт, что он до последнего не слишком верил в реальность происходящего между ним и Шерлоком. Одним словом, Грег, конечно, напился в первый же вечер. Даже не по желанию, а скорее по какой-то инерции. После разрыва положено переживать, копаться в себе и страдать. Грег выстрадал положенный вечер, помучался обычной тоской мужика немного за сорок, оставшегося одного. В очередной раз подумал о собственной никчёмности на личном фронте. Думал ли он, когда пускался во все тяжкие в свои двадцать и двадцать пять, что через два десятка лет будет сидеть один в квартире, и даже напиваться ему придётся в одиночку. Просто потому, что по такому поводу в компании не напиваются. Своих более-менее близких друзей Грег мог перечислить по пальцам одной руки, но о том, чтобы обсуждать с ними, что он ввязался в отношения с парнем на десять лет моложе, да ещё и треснутым на всю голову, он даже и подумать не мог. На всякий случай он отложил телефон, чтоб не позвонить жене, которую он пока упорно, хоть и совершенно бессмысленно, не хотел называть бывшей – но на том дело и кончилось. Вернее, Грег думал, что на этом оно кончилось.
~*~
Присутствие постороннего в участке он ощутил сразу же. Может, тем самым шестым чувством, а может, подсказали обрывки реплик Салли Донован, беседовавшей с кем-то явно на повышенных тонах. На характерно повышенных тонах, которые не прорезались в её речи даже в моменты ссор с Андерсоном. Лестрейд глубоко вздохнул и сделал шаг в общий кабинет, где бушевал небольшой ураган. В центре урагана, как в оке бури, восседал на столе отсутствующего констебля Шерлок. На Шерлока орала Салли, причём помимо привычного "фрик" и "пошёл отсюда" инспектор выхватил из потока звуков "положи отчёт". Пара молоденьких констеблей испуганно взирала на происходящее из-за своих столов, явно стараясь не привлекать внимания. Всё как всегда.
Сначала Грег поймал летящую в него папку, и только потом сообразил, что именно он сделал. Лишние мысли вымело из головы моментально, и он рявкнул:
- Какого чёрта?
Шерлок поднял на него знакомо сверкающие глаза, искривил рот в ухмылке и произнёс, явно наслаждаясь моментом:
- Мне было скучно, решил проверить, чем вы тут занимаетесь, а это дело явно предполагалось висяком. Судя по тому, что, несмотря на недавнюю дату, оно лежало под более ранними делами. Ничего интересного, но пару деталей вы, разумеется, прощёлкали.
Грег повернул папку лицевой стороной к себе, перевернул её ещё раз, чтобы не читать вверх ногами, и едва слышно вздохнул. Инспектор перевёл взгляд на Салли, та пожала плечами:
- Явился двадцать минут назад, перевернул тут всё вверх дном и начал копаться в делах.
- Понятно. Шерлок, ко мне в кабинет, - он запнулся на секунду и быстро добавил, - сержант Донован, ты тоже.
Пока Шерлок в своей обычной манере рассказывал Грегу и сжавшей губы в тонкую нить Салли перипетии двух дел, которые, как был уверен инспектор, детектив изучил ещё из дома по базе, Грег пытался понять, что привело Шерлока к нему.
Шерлок вёл себя как обычно – так же, как и две недели, три месяца и год назад. Сам Грег чувстовал только пустоту и удивлялся собственному равнодушию. Лишь когда Шерлок ослабил шарф, приоткрыв как обычно расстёгнутый ворот рубашки, и инспектор невольно проследил за движением его руки, сердце гулко ухнуло куда-то вниз, и Грег явственно почувствовал на губах привкус чужой кожи, а в ушах далёким эхом послышался полувздох-полустон. Грег сглотнул, потому что во рту внезапно пересохло, но воспоминание схлынуло так же быстро, как и появилось. А Грег поймал на себе быстрый пронзительный взгляд. И вот тут-то Лестрейда и накрыло. Он резко захлопнул папку и скомандовал:
- Шерлок, мы всё поняли, ты свободен. Салли, останься.
Уголки губ Холмса нервно задёргались, он ухмыльнулся, но почему-то не ответил ни слова и просто исчез.
Грег кипел. Мальчишка явился проверить его. Проверить, как он поведёт себя с ним, не сломалась ли машинка, подкидывающая интересные развлечения. Что он о себе возомнил, этот высокомерный засранец?
Донован, по-своему истолковав состояние шефа, заметила:
- Может, внести его в чёрный список, чтобы в здание не пускали, а, шеф?
Нужно было взять себя в руки, и инспектор Грегори Лестрейд сделал это, единственное, что он себе позволил – потереть лоб.
- Да ладно, Салли. Раскрываемость-то он нам повышает. А крест мой, и мне его тащить, - Грегу оставалось только надеяться, что в последней фразе, кроме обречённости, прозвучала хоть какая-то доля шутки. Судя по сочувственному взгляду Донован, его надежды были напрасны.
Желание пойти и напиться прямо сейчас, но не с тоски, а от злости, было почти непреодолимым. Начинал с подопытного кролика, это Грег помнил. Опыт Шерлока по исследованию адреналина, как же. Вот только сейчас адреналина в Греге было столько, что можно было черпать его ложками прямо из выдыхаемого им воздуха.
И в этот момент очень вовремя зазвонил мобильный и вежливый, тихий и очень знакомый голос сообщил, что, если инспектору Лестрейду удобно, то он предпочёл бы встретиться с ним сегодня вечером. Злости Грега как раз хватило на то, чтобы ответить "Обязательно!", но не добавить в конце матерного слова.
Нажав "отбой", Лестрейд подумал, что сказать Майкрофту ему, в сущности, нечего.
~*~
То, что в его личном датском королевстве что-то неладно, Майкрофт понял, когда инспектор как-то очень смазано пробормотал в трубку, что сегодня не сможет прийти на очередную встречу, и предложил прислать стандартный отчёт о делах Шерлока по почте. Старший Холмс не просто заподозрил неладное – неладное сочилось из динамика мобильного вместе с голосом Грегори Лестрейда. Майкрофт даже машинально кивнул, хотя Грегори, понятное дело, не мог его видеть, и согласился, что сведения о делах, которыми занимает свой досуг Шерлок, не столь срочны и могут подождать, пока у инспектора найдётся время и силы поговорить об этом с Майкрофтом лично. "К тому же я сейчас спокоен за Шерлока", - произнёс Майкрофт, и по недолгой, но всё-таки слышимой, паузе, окончательно убедился в худшем из своих подозрений.
Первым и самым естественным желанием было немедленно съездить в Кэмден, где брат снимал квартиру, схватить Шерлока за грудки, тряхнуть как следует и проорать ему что-нибудь вроде "Ты что, не понимаешь, что рядом с тобой за человек?". Но Майкрофт не был бы Майкрофтом, если бы выпускал подобные мысли за пределы собственного черепа. Да и там-то они у него подолгу не задерживались. Поэтому Холмс отложил мобильный в сторону и устало потёр переносицу.
Возможно, другой человек на его месте подумал бы, что давно боялся этого. Но Майкрофт не боялся, потому что не имел привычки испытывать эмоции по поводу того, что ещё не случилось – это было слишком расточительно при его образе жизни. Иррациональный страх, бывало, посещал старшего из братьев Холмс, но он приучил себя бороться с ним, когда ещё был подростком. Магическая фраза: "Твой страх ничего не изменит, кроме способности мыслить здраво" срабатывала с тех пор вот уже почти тридцать лет.
После того, как Майкрофт увидел Шерлока и Грегори в переулке, дома он сделал то, чего не делал очень давно. Он включил музыку, которой не слышал уже лет десять, и долго шевелил губами в такт, в какие-то моменты подпевая в голос, даже не пытаясь унять не физическую, но оттого не менее физически ощутимую, боль в груди. Он просто позволил ей отболеть, потом встал, выключил стереосистему и пошёл в ванную. Поплескал себе в лицо холодной водой, оперся ладонями о края раковины и взглянул самому себе в глаза. Криво усмехнулся – из зеркала на него смотрел бледный мужчина с тёмными волосами, прилипшими к мокрому лбу редкими прядями, с покрасневшими глазами и искусанными чуть ли не до крови губами. "Настрадался?" – молча поинтересовался он сам у себя. И вдруг засмеялся. Он смеялся, выпуская с этим смехом всё, что творилось у него в голове последние несколько часов, и, наконец, сел на край ванны, потянулся за полотенцем и вытер лицо. По крайней мере, одно было хорошо: Шерлок нашёл себе кого-то, кто сможет присмотреть за ним не хуже, чем Майкрофт, а может, даже и лучше.
Он прекрасно понимал, чем Шерлоку приглянулся инспектор. Брату с ним было удобно. Инспектор был под рукой именно тогда, когда это было необходимо, не слишком донимал излишней опекой, и так или иначе, но чувствовал, что нужно Шерлоку. Насколько это было возможно для человека, не несущего в себе гены Холмсов. Нынешнее эмоциональное состояние Лестрейда требовало именно такой встряски, как Шерлок, - инспектору требовалось что-то, что выбило бы его из привычной колеи, вбрызнуло в кровь адреналин, заставило бы забыть о том, что творится вокруг. Шерлок с этим справлялся, и справлялся гораздо лучше, чем мог бы это сделать Майкрофт. Да, наверное, так было лучше для них обоих, и этот факт с лихвой перевешивал для Майкрофта его личную привязанность.
Конечно, Грегори не мог бы повлиять на его брата. Но Грегори мог стать кое-чем другим. Якорем, за который Шерлок мог бы ухватиться посреди своих безумных экспериментов и фантазий. Человеком, который понял бы Шерлока. И главное – человеком, чьё понимание действительно представляло бы для Шерлока какую-то ценность.
К тому же, Лестрейд был Майкрофту другом. Настоящим, неподдельным и искренним, а искренность была слишком редким товаром в современном мире, чтобы можно было рисковать.
Майкрофт, разумеется, никогда ни полсловом не намекал в разговорах с Грегори на их отношения с Шерлоком, тот тоже никак о них не упоминал, словно эта тема была негласным табу. Но по тихому тёплому свету в карих глазах и слегка мечтательному выражению, которое иногда появлялось на лице инспектора во время рассказа об очередном деле Шерлока, о происходящем между ними мог бы догадаться не только Холмс.
Но иногда во взгляде Лестрейда появлялось совсем другое настроение. Это был взгляд маленького ребёнка, потерявшегося посреди шума и толпы центрального Лондона и отчаянно пытающегося понять, куда ему нужно идти, чтобы отыскать хоть кого-то, кто поможет ему сориентироваться. Эта растерянность мелькала – буквально на миг, почти неуловимый – и быстро пропадала. И Лестрейд говорил вновь, с обычной для него смесью лёгкой усталости и дружелюбия, какое слышится в голосе родителей, с гордостью и одновременной грустью рассказывающих о проделках любимого чада. Но Майкрофт не мог не ловить эти крупицы неуверенности. И они песчинками оседали в его сознании, собираясь в огромный камень. В такие моменты Холмс всерьёз начинал опасаться за выражение собственного лица. С Лестрейдом было хорошо и просто, он давал Майкрофту возможность быть собой, и Майкрофт боялся, что может выдать себя. Точно так же – мимолётным настроением, скользнувшим где-то в глубине глаз. И Майкрофту приходилось прилагать всё больше усилий, чтобы Грегори не заметил неловкости и скованности, которую испытывал старший Холмс в его присутствии. Это было странно: с одной стороны, рядом с Грегори хотелось расслабиться, отрешиться хотя бы на несколько минут от проблем, требующих присутствия политика-функционала и отдаться проблемам, взывающим только к простому человеческому "я". С другой стороны, Майкрофт не мог почувствовать себя, как прежде, до того самого вечера. Между ним и Грегори словно встала прозрачная стена, невидимая, неощутимая, не мешающая разговаривать и видеть друг друга – но мешающая дотронуться или хотя бы даже подумать о том, чтобы сделать это. До этого Грегори был "ничьим". Любого другого человека Майкрофт мог бы легко, не раздумывая, отодвинуть, если бы видел, что он не имеет значения для Грегори. Но не Шерлока.
И даже несмотря на всё это, Майкрофт чувствовал, что напряжение, охватывающее его в присутствии инспектора, немыслимым образом сочетается с ощущением уюта, которым Грегори окутывал его каждый раз, когда они оказывались вместе. Дружеское тепло, то самое, которое знакомые старшего Холмса утратили, перешагнув двадцатипятилетний рубеж, инспектор Лестрейд, казалось, копил в течение всей жизни, чтобы выплеснуть его на Холмса.
Майкрофт чувствовал себя садомазохистом.
Поэтому когда Лестрейд, не слишком дружелюбно рявкнувший ему что-то в трубку, всё-таки явился на пятничную встречу, Майкрофт едва заметно для самого себя выдохнул, запрещая себе думать о том, что бы было, если бы Грегори в последний момент опять решил передумать. Не надо было быть знатоком человеческих душ и Холмсом, чтобы понять, откуда брались бесконечные возникающие в самый последний момент дела инспектора. И сам Грегори не мог не понимать, как выглядят со стороны эти совершенно детские попытки увильнуть от личного общения с Майкрофтом.
- Доброго вечера.
- Доброго.
Грегори тяжело опустился на стул напротив Холмса, вскинул на него короткий взгляд и быстро отвёл его, схватившись за листочек меню, как за спасательный круг. Майкрофт изучал Грегори исподволь, чтобы не пошатнуть и без того не слишком установившееся равновесие. Он понимал, что надо выждать, но сейчас Холмсу было не по себе, потому что он понимал, что повисшая пауза уже вплотную подходит к той отметке, когда она станет неловкой для обоих – и тогда инспектору будет заговорить ещё тяжелее.
- Грегори, - Майкрофт специально начал с имени, стараясь говорить как можно тише и мягче, но инспектор всё равно вздрогнул, - я не буду начинать с глупого вопроса о том, что произошло. Я просто хотел сказать, что понимаю, почему вы не хотели видеться со мной всё это время.
Ещё один быстрый взгляд, почти неуловимый.
- Понимаете?
- Может быть, я не произвожу впечатления человека, разбирающегося в людских отношениях, но кое-что понятно и мне. И… я знаю Шерлока.
Грегори издал странный звук – нечто среднее между смешком и всхлипом, и вновь, в десятый уже раз перевернул листок многострадального меню.
- Я даже и не думал, что я его знаю.
Этот разговор ни к чему не приведёт, с горечью вдруг осознал Майкрофт. Грегори слишком закрылся в своих переживаниях. Второй удар подряд, да ещё такой силы. Грегори не понимает и не хочет понять, что фамилию Холмс носят два разных человека. И что как минимум одному из них до сих пор есть дело до переживаний инспектора полиции Грегори Лестрейда.
Видимо, примерно тот же набор мыслей пришёл в голову и самому Лестрейду, потому что он, наконец, отложил глянцевую книжечку в сторону и сцепил пальцы рук в замок перед собой, так сильно, что костяшки побелели. Майкрофт понял, что машинально отразил его жест, но вместо того, чтобы изменить положение рук, просто поднял их к подбородку и оперся им о переплетённые пальцы.
- Майкрофт, давайте так. Я сейчас скажу всё, что я думаю, одним махом. А дальше уже будет ваше дело, идёт?
Майкрофт кивнул, не отрывая взгляда от Лестрейда. Инспектор выглядел не слишком хорошо – он слегка похудел, кожа даже в неярком свете ламп кафе выглядела нездорово землистой, красные прожилки в белках глаз и заметные тёмные круги под глазами выдавали, что Грегори очень плохо спал. Оставленный несбритый островок щетины цвета соли с перцем подтверждал, что инспектор пытался утопить себя в работе до такого состояния, чтобы на всё остальное не хватало ни времени, ни сил.
- Шерлок не собирается отказываться от сотрудничества со мной. Но вряд ли я смогу давать вам столь же подробные отчёты, как раньше. Я просто не смогу сейчас работать рядом с ним настолько плотно. Да ему это сейчас и не нужно.
Майкрофт кивнул ещё раз. Молчание вновь начало сгущаться, как туча. И в этот момент инспектор, словно приняв какое-то решение, вытащил из внутреннего кармана пиджака свёрнутую вдвое небольшую стопку бумаг и положил её на стол между собой и Майкрофтом.
- Вот. И, извините, мистер… - Майкрофт почувствовал, как по позвоночнику пробежал ледяной холод, но Грег поправился, - Майкрофт. Я, пожалуй, пойду.
- Грегори, погодите, - Майкрофт перехватил Лестрейда за руку, и испугался интимности этого жеста, потому что вместо рукава его пальцы сомкнулись на запястье Грега, не прикрытом одеждой.
Инспектор, по всей видимости, тоже оцепенел, потому что руку не отнял. И как-то очень послушно, механически, сел назад на стул. И Майкрофт заговорил, быстро, быстрее, чем сам того хотел.
- Грегори, я не стану разыгрывать перед вами невинность, я представляю, что происходило между Шерлоком и вами. Я догадываюсь, что вы – пострадавшая сторона. Шерлок нечасто подпускал к себе людей, так что я был только рад, когда увидел, что рядом с ним такой достойный человек, как вы, - Майкрофт поморщился, ему и самому претил пафос этих слов, как будто он зачитывал официальную благодарность. – Мы никогда не говорили с вами на эту тему, и сейчас не самое лучшее время. Всё, что я хочу сказать, Грегори: я очень признателен вам за всё, что вы делали для Шерлока – и для меня. И, если это возможно, я не хотел бы, чтобы эта… это повлияло на наши с вами взаимоотношения. Но если вы не захотите больше со мной общаться, я пойму.
Грег перевёл глаза со своих ладоней, на которые он пристально смотрел во время монолога старшего Холмса, на Майкрофта.
- Всё нормально. Простите, я… Трудная неделя была, - и Грег улыбнулся, кривовато и вымученно, но всё-таки это была настоящая улыбка.
И Майкрофт почувствовал, что может сглотнуть ком в горле.
~*~
Шерлок уже не подавал вестей о себе в течение почти что недели. Это не было чем-то из ряда вон выходящим, Шерлок мог бы и на месяц забыть о существовании окружающего мира, и на полгода, прецеденты были. Вопреки заявлениям брата, Майкрофт вовсе не оснащал его жилище жучками – на это у него сейчас не было ни сил, ни ресурсов, да и квартиры Шерлок менял слишком часто. Майкрофту просто не хотелось ехать к брату, потому что он не мог гарантировать себе, что не сорвётся на него. А на этот раз Шерлок срыва не заслуживал.
Но после памятного вечера, когда их отношения с Лестрейдом вновь вернулись в прежнее русло, Майкрофт чувствовал себя немного увереннее.
Он приложил кругляшок ключа к магнитному замку, раздался щелчок, и Майкрофт толкнул дверь. Майкрофт повернул связку ключей так, чтобы открыть вторую дверь, и очутился в небольшом холле с лифтом и дверью в коридор. Но если дубликаты магнитных ключей от внешних дверей Шерлок брату ещё бы простил, то в дверь, ведущую непосредственно в квартиру, располагавшуюся на пятом этаже, надо было позвонить. Майкрофт помедлил и прислушался. Сквозь толщу дерева звуки почти не проникали, но он всё же различил знакомые скрипичные ноты. Шерлок играл что-то меланхоличное и томное, скорее всего – собственное. Значит, брат размышлял. Либо он пришёл очень вовремя, либо очень невовремя. Майкрофт поднял руку и нажал кнопку звонка.
Звук инструмента оборвался не сразу, и шума шагов Майкрофт не услышал. Дверь резко распахнулась, и взору Майкрофта предстал Шерлок, сжимающий в правой руке шейку скрипки и смычок. Не выходил из дома минимум пять дней, не общался с людьми, в последний раз ел… Непонятно, когда, на скрипке играет не первый час. Эти детали Майкрофт отметил машинально, даже не осознавая, а вслух спросил:
- Позволишь войти?
Шерлок воззрился на брата, и Майкрофт знал, что он точно так же считывает его. Вместо ответной реплики Шерлок отнял руку от дверной ручки и сделал небольшой шаг назад. Майкрофт вошёл, Шерлок молча развернулся и, оставив брата наедине с открытой дверью, ушёл в глубь квартиры. Майкрофт щёлкнул замком, и в тот же момент вновь зазвучала музыка. Он постоял немного в подобии прихожей. Пригляделся к полу, снял ботинки и последовал на зов скрипки.
Когда он появился в дверях комнаты, Шерлок стоял к нему вполоборота, глаза его были закрыты, пальцы левой руки танцевали на грифе, замирая в вибрато, правая рука размеренно двигала смычком. Майкрофт прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди. Беглого взгляда на обстановку ему хватило, чтобы составить примерную картину последних семи-десяти дней жизни брата. Он расследовал два дела, для одного из них ему понадобилось синтезировать в домашних условиях какое-то органическое вещество. По всей видимости, синтез прошёл успешно, дела Шерлок тоже закончил и сдал. Инспектору.
Скрипка взяла высокую ноту, Майкрофт оторвался от косяка и, пройдя несколько шагов, оказался перед диваном. Он поднял с него несколько распечаток, небрежно покрутил их перед глазами, переложил на пол и сел на освободившееся место.
- Ну и как прошло твоё свидание с Лестрейдом?
Майкрофт вздрогнул. Нет, можно было не спрашивать, откуда Шерлок догадался, что он недавно встречался с Грегори, это и так было очевидно. Но Шерлок, спрашивающий об этом настолько в лоб – вот что выбивалось из обычной схемы. Оставалось только догадываться, информация о ком брата интересует больше - о нём или всё-таки о Греге. Майкрофт вспомнил тоску в глазах инспектора, и ему нестерпимо захотелось, чтобы правдой оказалась вторая догадка.
- В последний раз ты интересовался моей личной жизнью лет двадцать назад. И если уж мы перешли на эту тему – почему ты отказался от него?
Шерлок не ответил, лишь продолжил играть. Но мелодия изменила тональность и стала резче.
- Шерлок, я не собираюсь читать тебе лекции по этике и особенностям межличностных отношений, честное слово, ты большой мальчик.
Брат едва слышно фыркнул.
- Я не буду говорить о том, как люди воспринимают близость других людей, не собираюсь распространяться о тонкостях общения после разрывов, ты это и так знаешь, хотя бы в теории. Я не понимаю одного - почему ты решил прервать отношения, которые так много давали тебе для работы.
Скрипка взвизгнула.
- Да потому, что я видел, как ты на него смотришь!
Майкрофт замер, глядя на брата.
- Ты видел… - чужим голосом повторил Майкрофт.
Шерлок повернулся к нему спиной и положил скрипку в футляр.
- Да. Поэтому и решил, что тебе он нужнее. Так что кончай ходить вокруг него, он сейчас эмоционально ослаблен, тебе будет несложно наладить контакт. Я был уверен, что ты уже это сделал, - Шерлок продолжал говорить, а Майкрофт смотрел на брата так, словно у него с глаз сняли тёмные очки.
Он не видел тридцатилетнего мужчину. Он видел тощего, голенастого мальчишку.
Мальчишка протягивает ему свой любимый йо-йо. Большой, яркий, красный, с жёлтой звездой на обоих боках. Вот только болтается размотанная верёвочка.
- Майкрофт, это тебе.
Он берёт игрушку из маленькой ладони.
- Спасибо, Шерлок. Но ведь он сломан.
- Но ты же его починишь, правда?
- Шерлок… - слова застряли у Майкрофта в горле так, что он подумал о нефигуральности этого выражения.
Брат только махнул рукой, резко и неловко.
Хрупкий, одинокий мальчишка.
Майкрофту непреодолимо захотелось обнять Шерлока, как в детстве, прижать к себе, погладить по макушке и дать лёгкий, несерьёзный подзатыльник, как всегда после очередной глупости. Но между ними сейчас было пять футов, преодолеть которые было бы ничуть не проще, чем отмотать назад последние десять лет жизни.
- Лестрейд в порядке, - произнёс Майкрофт и едва поборол в себе желание поморщиться от того, как фальшиво и неуместно прозвучала эта фраза.
Шерлок промолчал.
Майкрофт поднялся с дивана, прошёл к двери, ещё раз оглянулся на Шерлока. Брат стоял, чуть сгорбившись, правая рука лежала на корпусе скрипки, левая неосознанными движениями поглаживала гриф.
Майкрофт молча вышел на улицу, и только там позволил себе засмеяться – коротко, зло и истерично.
А после этого он вытащил из кармана телефон и быстро, чтобы не дать себе передумать, набрал номер.
У него и в мыслях не было проверять логическую выкладку Шерлока, тем более, что он был абсолютно прав. Маленький братец, несмотря на свою излюбленную позу "Майкрофт манипулирует людьми", просчитывал человеческие реакции немногим хуже него самого. И, хотя стоило признать, что игры людьми в шахматы не входили в сферу развлечений Шерлока, в нужный момент он мог легко просчитать нужный ход и подтолкнуть к нему нужную фигуру. Майкрофт усмехнулся ещё раз. В исполнении Шерлока даже слово "забота" обретало значение, не описанное ни в одном словаре. В детстве за похожие выходки сердиться на Шерлока не получалось, и даже ругали его, не пытаясь скрыть умиление. А сейчас… сейчас получалось только горько усмехаться. Мальчик вырос, но его умение проявлять братскую любвовь ничуть не изменились, разве что поменяло масштаб и точки приложения.
Впрочем, йо-йо он тогда починил.
Только играть с ним почему-то не хотелось.
~*~
На встречу с Майкрофтом Грег безбожно опаздывал. То есть, если говорить формально, то любое опоздание на встречу с Майкрофтом автоматически приравнивалось к безбожному, но сегодня он задерживался уже на полчаса с лишним. Шерлок бы уже прислал десятка три смс-ок, вдруг подумалось Грегу. Майкрофт бы себе такого не позволил. Он ухмыльнулся сам себе, но даже мысленная ухмылка вышла крайне невесёлой. Инспектор Грегори Лестрейд, будем назвать вещи своими именами, откровенно задолбался. Другое дело, что напиваться в компании ребят из отдела не хотелось, потому что Грег не был уверен в том, что его не развезёт на откровения и сетования на горькую судьбу, напиваться в одиночку казалось идеей вовсе безнадёжной. В таком настроении встреча с Майкрофтом казалась единственно возможным компромиссом. По крайней мере, с ним можно будет просто поговорить, не оглядываясь на то, что завтра придётся смотреть ему же в глаза в Ярде. Каждый разговор со старшим Холмсом создавал ощущение последнего. Грег не знал, как это получается, может, из-за того, что орбиты их жизней были совершенно разными, и соприкасались только в ресторанах или кабинетах на короткое время. И пусть во процессе обсуждения дел Шерлока они косвенно говорили о работе Грега, Грег знал, что при Майкрофте он может высказать всё, что думает по-настоящему, просто потому, что старший Холмс не знает лично никого из упомянутых людей. Да и Майкрофт наедине с Грегом словно оставлял политику за порогом.
Майкрофт читал газету, насколько смог разглядеть Грег – что-то околотеатральное.
- Извините, Майкрофт, - Грег с размаху упал в кресло.
- Всё в порядке? – Майкрофт свернул бумажный лист и посмотрел на инспектора. В его глазах Грег прочёл беспокойство.
- И да, и нет. Формально всё нормально, - Грег устало махнул рукой. – Я же пришёл не о своих делах рассказывать.
- А почему бы и нет? – Майкрофт чуть подался вперёд.
"Поза демонстрации заинтересованности ", всплыла в голове у Лестрейда когда-то услышанная на каком-то семинаре мысль. Или это была колонка в журнале?
- Просто чертовски неудачный день. Знаете, так бывает, - Грег понял, что рассказывает об этом явно не тому человеку. Но Майкрофт неожиданно кивнул. - Вам знакомо выражение "руки опускаются"?
- Вполне, – Майкрофт чуть наклонил голову. – И ощущение того, что весь мир сегодня настроен против меня – тоже.
- Мысли читаете, - без улыбки ответил Грег.
Майкрофт неопределённо пожал плечами.
- Выпьете что-нибудь?
- И ещё раз читаете, - Грег поднёс руку к виску и поморщился.
- Скорее, трансполирую на вас собственные желания, - Майкрофт сделал знак официанту.
- И что вы делаете в таких случаях?
- В каких? – Майкрофт забавно приподнял светлые брови.
- Когда у вас опускаются руки, - Грег посмотрел на молниеносно появившийся перед ним бокал и машинально начал поворачивать его между пальцами. Майкрофт почти заворожённо наблюдал за его движениями.
- Следую старому лозунгу. Сохраняю спокойствие и делаю, что делал, - ответил Холмс и поднял свой бокал. – Ваше здоровье.
- Ваше, - Грег ещё секунду смотрел на виски и, наконец, опрокинул его в себя.
Майкрофт, отпивший небольшой глоток, бросил на инспектора короткий взгляд и быстро допил свой. Вопросительно посмотрел на Грега, тот кивнул, и через минуту перед ними появилось ещё по порции. Второй бокал Грег изучал чуть дольше, чем первый, но его содержимое исчезло так же быстро. Майкрофт оглядывал Грегори, пытаясь увидеть что-то, ускользнувшее от него при первом впечатлении. Непохоже было, чтобы Грег встречался с женой. Значит, дело действительно в работе. Но Грег не из тех людей, которые могут сказать, что у них опускаются руки от какого-то безнадёжного дела, Майкрофт знал, что любая потенциально неразрешимая задача действует на таких, как он, как мулета матадора на быка – лишь придаёт сил. Это даже роднило Грега с Шерлоком. Насколько было известно Майкрофту, никаких серьёзных преступлений, требующих участия его младшего брата, в городе за две недели, прошедшие с момента его последней встречи с Грегом, не происходило.
Третий стакан с виски Грегори заказал сам, и Майкрофт внезапно понял, что инспектор методично надирается в его присутствии. А так, как знал Майкрофт, можно сделать только в двух случаях: если ты не знаком с человеком и он тебе совершенно безразличен – но этот вариант не срабатывал хотя бы по первой причине, и во втором случае – если человек, рядом с которым ты напиваешься, твой близкий друг.
- Грегори, - осторожно начал Майкрофт, - если я могу чем-нибудь помочь…
- Можете. Снести этот чёртов город с лица земли. Или снести к чёртовой матери грёбаное начальство, которое считает, что об меня можно вытирать ноги только потому, что я на неблагонадёжном счету после кое-каких событий. Можете протолкнуть какой-нибудь закон, который позволит мне пристрелить на месте любого сукина сына, которого всё равно отмажут адвокаты "за недостатком улик", - Грег не глядя махнул четвёртый стакан.
Майкрофт понял, что ему необязательно поддерживать разговор. Сейчас он был для Лестрейда чем-то вроде любимой детской игрушки, которой можно поведать абсолютно всё, не стесняясь и не оглядываясь на субординацию. И чувства, которые Холмс считал запертыми и изжитыми, вдруг неожиданно оказались на свободе. Однако то, что сейчас ощущал Майкрофт, не походило на тогдашнюю глухую тоску по невозможности обладания. Сейчас его переполняло только сочувствие, смешанное с нежностью.
Усталость и переутомление сказались слишком быстро. К пятой порции взгляд Лестрейда стал блуждающим, но Майкрофт не перехватывал его руку, когда он тянулся за следующим стаканом. Он понимал, что именно это сейчас нужно инспектору – и не останавливал его, в глубине души даже немного завидуя, что этот способ расслабления ему самому недоступен.
Через некоторое время они вышли из кафе, и Грегори, практически висевший на Майкрофте, пробормотал, что ему нужно домой. У Холмса был выбор: либо везти инспектора к нему в квартиру, адрес которой у Майкрофта на всякий случай имелся, либо расположить его у себя дома. Факт, что он может не найти в карманах Лестерейда ключа, его не слишком беспокоил. И хотя последний раз Майкрофт последний раз подвизался во взломе лет двадцать назад, судя по месторасположению жилища инспектора, местные замки вряд ли удивили бы его своей новизной. Но что-то не давало Майкрофту сейчас оставить Грегори одного. Да и сам Грег вцепился в рукав его пальто, повисая практически всем своим весом. Майкрофт принял единственно верное решение, руководствуясь исключительно логикой.
Холмс взял кэб и расположился на заднем сиденье, придерживая Грега. Тот внезапно потянул его к себе за лацкан, и оказался очень близко – горячее дыхание, пахнущее спиртным, обжигало Майкрофту щёку. Он осторожно отстранился от инспектора, по-прежнему крепко держа его за плечо, и сглотнул. Он не предполагал, что сейчас ему будет так тяжело вблизи Грегори, только вот причиной было не прежнее тянущее чувство, а что-то качественно иное. Он чувствовал Грега так же остро, как будто не было этих пяти месяцев, как будто не было того переулка и того отчаянного поцелуя, которому он был свидетелем.
Таксист молча взял у Майкрофта двадцатку, тот махнул, отказываясь от сдачи, и вытащил Грегори из машины. До дверей квартиры они добрались практически без приключений, но как только они вошли и Майкрофт осторожно прислонил совершенно разомлевшего инспектора к стене, взгляд у того вдруг слегка прояснился, и он резко потянул Холмса на себя. Майкрофт успел упереться одной рукой в стену.
- Грегори, - глаза у инспектора были совершенно безумные, и Майкрофт почувствовал предательскую слабость в ногах, но всё-таки отстранился, чувствуя себя героем дешёвой мелодрамы. – Грегори, не надо.
У Лестрейда задрожали губы, но хватка ослабла, Майкрофт вновь обнял его за плечи и повёл в сторону гостевой спальни. Холмс усадил Грегори на кровать, и тот почти сразу же обхватил голову руками. Майкрофт включил ночник и уже направился к двери, как вдруг услышал сдавленный шёпот:
- …не того Холмса.
Майкрофт сжал кулаки, не чувствуя боли от впившихся в кожу коротких ногтей, и закрыл дверь. Постоял несколько секунд, сделал пять глубоких вдохов, и вышел в коридор – снять пальто. Потом он долго стоял в душе, смывая последние капли алкогольного дурмана, которого и так было слишком мало. Майкрофт хотел забыться, но знал, что этого благо Холмсам не даровано. По крайней мере, одному из них.
У себя в спальне он откинулся на подушку, прекрасно понимая, что сон к нему не придёт. Поэтому он просто прикрыл глаза.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, в которого он был влюблён на протяжении полутора лет, и к которому сейчас испытывает чувство ровной привязанности. Сексуальный подтекст не исключён, но не играет важной роли.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, которого выбрал себе Шерлок.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, от которого Шерлок отказался.
Дано: Грегори Лестрейд, человек, который производил впечатление потерявшего ориентир, но сейчас нашедшего якорь.
Примечание: есть основания считать, что в качестве якоря избран он, Майкрофт Холмс.
Положительные "маяки": Грегори воспринимает его как близкого друга. Или же его исповедь была лишь частным случаем эффекта попутчика: человеку полузнакомому можно изложить всю подноготную, будучи уверенным, что больше никогда его не встретишь и он не сможет повлиять на твою жизнь. Частным , поскольку их встречи и уровень вовлечённости в жизнь друг друга можно оценить как частые встречи в вагоне поезда. Частным, поскольку они слишком много знают друг о друге.
Вопрос: что даст возврат к эмоциональному состоянию восемнадцатимесячной давности и изменение статуса отношений. Вариант "а": Грегори соглашается сблизиться с Майкрофтом в силу собственного одиночества. В этом случае возможно стандартное охлаждение в течение полугода и дальнейший разрыв. Вариант "б": Грегори не соглашается и отношения вновь откатываются к отметке вежливой дружбы.
Итог: отрицательный исход с вероятностью 3:1.
И это означает только одно: он больше не влюблён в Грега Лестрейда, но ему нужна его близость едва ли не больше, чем полтора года назад.
Майкрофт резко сел на кровати. Мозг работал с кристальной ясностью, а охватившая его эйфория требовала выхода. Холмс потянулся за ноутбуком.
~*~
Утром он скорее почувствовал, чем услышал, как открывается дверь второй спальни.
- Грегори, дверь в ванную в вашей спальне, халат я вам положил.
Из коридора донеслось хрипловатое "Спасибо". И, как он и предполагал, Грегори постоял немного около двери, размышляя, сначала ли ему зайти к Майкрофту, или всё-таки умыться, но потом удаляющиеся шаги подтвердили его догадку о том, что инспектор выберет второе.
Спустя двадцать минут Грег, бледноватый, с блестящими от воды волосами, появился на пороге гостиной. Халат он, разумеется, надевать не стал, обойдясь собственной одеждой. Майкрофт прикрыл крышку ноутбука – не до конца, но ровно настолько, чтобы показать, что его внимание полностью принадлежит инспектору.
- Прежде, чем вы что-нибудь скажете. Я привёз вас к себе потому, что не был уверен, что вы в вашем состоянии перенесёте нормально столько спиртного. Да и искать ключи от вашей квартиры по вашим же карманам мне казалось не очень удобным. Надеюсь, вы не сочтёте это излишним вмешательством в вашу жизнь. В конце концов…
- Спасибо, Майкрофт, - просто сказал Грегори, и Холмс моментально прервал свою тираду. Да, инспектор выглядел смущённым, но это было смущение совершенно иного рода. – Я… в смысле, я не доставил вам слишком много хлопот?
Майкрофт улыбнулся, вкладывая в эту улыбку всё облегчение, которое он испытал после первой фразы Грегори.
- Вы были тихи, как уставший младенец. Правда, для младенца вы были чуть великоваты, но вот с усталостью всё было в порядке.
- Честно, даже не знаю, что сказать. Обычно я так не надираюсь, особенно на людях.
- Вы просто слишком вымотались. И я вас понимаю. О, я отличный радушный хозяин – до сих пор не предложил вам завтрак. Яичница вас устроит? После аспирина, если вы в нём нуждаетесь?
- Было бы прекрасно, - Грегори тоже улыбнулся и совершенно домашним жестом взъерошил себе волосы, - оба пункта.
- Боюсь, бекона вам предложить не смогу, - Майкрофт обошёл стойку, разделявшую гостиную и кухню, и открыл холодильник.
- Диета? – понимающе кивнул Лестрейд.
- Она самая, - Майкрофт включил плиту и поставил на неё сковороду.
- Завидую вашей силе воли. Я бы не выдержал и недели, наверное, - Грегори окинул комнату взглядом и Майкрофт указал ему на стул рядом со своим ноутбуком.
- У вас превратные представления о здоровом питании, Грегори. Мне совершенно несложно отказаться от бекона – хотя бы потому, что я с детства его не люблю.
- Скажите ещё, что не любите сладкое?
- Не скажу. Люблю. Но в свете некоторых событий перешёл на шоколад. Кстати, хотите? У меня есть не только сладкие сорта, допустим, есть с перцем, морской солью и мятой.
- С перцем? Слышать про такое слышал, но вот пробовать не приходилось.
Майкрофт разбил в сковороду четыре яйца, смахнул скорлупу в ведро для мусора, ополоснул руки и вытащил из стенного шкафчика плитку.
- Держите, - и он неожиданно бросил Грегори брусочек.
Тот машинально перехватил шоколадку в воздухе и хмыкнул.
- Сами-то будете?
- Я уже завтракал, но чаю с вами выпью с удовольствием. О, кстати, чай или кофе?
- Чай, если можно.
- Подозреваю, что чёрный, а не зелёный.
- Угадали. А вы предпочитаете зелёный?
- Не угадали. Чёрный. Ну как, я хоть немного разрушил в ваших глазах образ несчастного страдальца, сидящего на диете?
Грегори задумчиво покрутил в руках шоколадку, отогнул обёртку, отломил маленький кусочек и сунул в рот. Жевать он перестал почти сразу же, только глаза его удивлённо распахнулись. Майкрофт вытащил из холодильника пакет с молоком и плеснул в стакан. Грегори кивнул с благодарностью и отпил глоток.
- Если это – ваш десерт, то насчёт страдальца я пока бы своего мнения менять не стал.
Оба засмеялись, и Майкрофт забрал многострадальную плитку у Грегори, мимоходом зажав в зубах дольку.
- Я предполагал, что вы должны быть гурманом, но не предполагал, что до такой степени.
- Ну да, разумеется, яичница – самое что ни на есть изысканное блюдо, - Майкрофт поставил перед Грегори тарелку и отвернулся, чтобы взять чай и тосты.
Остаток завтрака прошёл в дружелюбном молчании. Майкрофт, извинившись, вернулся к ноутбуку, Грег доел то, что было у него в тарелке, пытаясь расставить по местам сумбур в голове. Майкрофт, загородившийся монитором, его почти не смущал, он понял, что это холмсовский способ дать ему свободу действий, а не навязывать разговор. Какой-то частью сознания Грег понимал, что сейчас ему следует испытывать колоссальную неловкость – он до поросячьего визга набрался в присутствии Майкрофта Холмса, человека, с которым он даже не на "ты". Ладно, даже если принять во внимание, что с Майкрофтом он был временами даже ближе, чем с кем-то из своих давних друзей, то эту деталь, наверное, можно было бы опустить. Но всё равно, позорная слабость, проявленная именно вблизи старшего Холмса, между прочим, братом младшего Холмса, была вещью из ряда вон выходящей. Вот только вопрос, который задавал себе Грег, звучал не "почему я вчера напился в компании Майкрофта?", а "почему я не испытываю по этому поводу никаких угрызений совести?". И дело было вовсе не в головной боли, которая уже почти отступила. Дело было в том, что рядом с Холмсом Грег почему-то почти не ощущал никакого стеснения, хотя по всем божеским и человеческим законам должен был горячо желать провалиться сквозь землю. Очередная сторона магического холмсовского воздействия на людей?
Тарелка опустела, Грег отставил её нарочито шумно. Майкрофт взглянул на него над верхней кромкой ноутбучного монитора.
- Спасибо за завтрак, Майкрофт. И не только за него. Я пойду, и так я злоупотребил вашим гостеприимством, - Грег встал из-за стола.
Майкрофт тоже поднялся, и Грег заметил, что лицо Холмса было сейчас совершенно непривычным. И сам Холмс был непривычным – сейчас, когда в голове прояснилось и мысли стали более-менее стройными, облик Майкрофта в халате, из-под которого виднелся ворот распахнутой сорочки, с аккуратно расчёсанными, но не уложенными, как обычно, волосами, казался Грегу неправильным. Но успокаивающе неправильным. Домашним и уютным, и скажи кто Грегу раньше, что он когда-то применит эти эпитеты по отношению к старшему Холмсу, инспектор первый проверил бы его на наркоту. С этими чёртовыми Холмсами вся система координат могла полететь в тартарары в течение одного вечера. Да что там вечера – в течение пяти минут. Которых Шерлоку в своё время хватило, чтобы превратить жизнь Грега в неопределённое нечто.
- Не за что, Грегори. И, раз уж вы теперь знаете, где я живу, считайте это приглашением в гости. Здесь мы можем обсуждать наши дела и не только ничуть не хуже, чем в ресторане.
Тридцать секунд, которых, кажется, сейчас хватило Майкрофту, чтобы Грег окончательно перестал понимать, что от него нужно семейству Холмс.
- Вас подвезти?
- Нет, спасибо, я лучше прогуляюсь. Особенно если вы уточните, где именно я нахожусь.
До метро оказалось недалеко, но Грег специально пошёл пешком. Голова и её содержимое явно нуждались в проветривании.
~*~
Когда Майкрофт захлопнул дверь за Грегори Лестрейдом, он точно знал две вещи. Первая - его рисковое (теперь он мог себе признаться в том, насколько рисковым оно было) ночное решение было верным. Вторая – его отношения с инспектором вышли на тот уровень, после которого он из его жизни больше никуда не денется. Это совершенно автоматически отрезало возможность каких-либо связей, кроме дружеских. Но Майкрофт точно знал, что именно это ему сейчас нужно больше всего. И, что немаловажно, именно это требовалось и Лестрейду. Майкрофт Холмс взглянул на себя в зеркало и увидел, что широко улыбается.
~*~
- Шерлок, то, что у тебя сейчас период временного простоя, ещё не даёт тебе права пробираться в приватные кабинеты "Диогена", - Майкрофт сбросил со столика ноги брата и сел в кресло напротив.
- Я хотя бы немного развлёкся. Ну, что тебе поведал инспектор Лестрейд о моих прегрешениях на этот раз? – Шерлок вытянул ноги под столом так, что уткнулся в ботинки старшего брата.
- Так это визит братской вежливости? – осведомился Майкрофт. - Или тебе опять понадобилось что-нибудь у меня стянуть? Не стесняйся, телефон, рабочий пропуск, бумажник – всё на обычных местах.
Шерлок сморщил нос, помолодев лет на пятнадцать на пару мгновений.
- Не хочу, чтобы ты мешал мне в ближайшее время, поэтому лучше разобраться со всеми твоими претензиями сразу.
- Я думал, ты предпочитаешь смс, - Майкрофт едва заметно улыбнулся. – Обед тебе, думаю, предлагать бессмысленно, хотя я по-прежнему не одобряю твоей любви к фаст-фуду.
Шерлок фыркнул. Старший Холмс подпёр щёку рукой.
- А я по-прежнему не одобряю твоей любви к хождению кругами.
- Шерлок, - Майкрофт глубоко вздохнул, - карьера свахи – явно не твой выбор. И знаешь, братец, пять месяцев назад ты работал гораздо лучше.
- На что это ты намекаешь? – ожидаемо вскинулся Шерлок.
- Я не намекаю, Шерлок. Я предоставляю тебе информацию к размышлению, которая очевидна стороннему наблюдателю.
Младший брат издал сдавленный звук, который с детства заменял набор фраз вроде "на себя посмотри", "без тебя разберусь" и "не лезь не в своё дело". Вот только с места Шерлок не встал, а это означало, что за каким-то советом в этом роде он и приходил. Они оба понимали, что дело не в скуке Шерлока, а формальный повод для визита мог быть каким угодно. Но если уж Шерлок брался играть, то Майкрофт считал своим долгом поддерживать его игру. Почему-то брату так было проще. И тогда, и теперь.
- У меня для тебя дел нет, хотя я понимаю, до какой крайности должна была дойти твоя скука, если ты пришёл за ними ко мне. Можешь, конечно, попробовать облюбовать себе другой отдел Ярда... – Майкрофт не договорил.
Шерлок вскочил с кресла и воздвигся над братом.
- Хватит с тебя полицейских инспекторов, Майкрофт. И с меня тоже. А на твоём месте я бы поторопился, пока твои душевные метания не сказались дурно на твоей фигуре, - Шерлок крутанулся на месте, полы его неизменного пальто метнулись вслед за ним.
Майкрофт только усмехнулся вслед младшему братцу и отвлечённо подумал, что систему охраны в "Диогене" надо было бы пересмотреть.
Часть II (окончание)
для обзоров
@темы: версия 1.0, псевдопсихиатрия, Little Brother, один обычный Инспектор, the Holmes, Big Brother, fanfiction
-
-
12.04.2013 в 22:55И губозакаталку мне, а лучше две
-
-
13.04.2013 в 10:16-
-
14.04.2013 в 00:59-
-
14.04.2013 в 13:16