Это просто зарисовка. Три фразы, которые зацепились друг за друга, и то, что я смогла в силу своего (не)умения работать с абстракциями, выстроить вокруг них.
Название: Закрой глаза
открой глаза
Шерлок пахнет всем сразу и ничем по отдельности. Вязкие, бьющие в нос и режущие глаза, запахи кислот, щелочей и бог знает чего ещё, даже самый талантливый химик не смог бы точно определить, с чем именно экспериментировал сегодня мистер консультирующий детектив. Он пахнет городом — от бензинового духа, смешанного с тонкими ароматами баснословно дорогих парфюмов, просачивающихся из дверей магазинов, до отвратительного смрада помоечных баков, потому что Шерлок меняет респектабельные улицы на трущобы быстрее, чем шулер передёргивает карты. Он пахнет чужими сигаретами, дым которых он жадно вдыхает при случае. А ещё Шерлок пахнет молоком, кружку с которым подставляет ему Джон, и почему-то, совсем немного, - корицей.
Джон пахнет мылом для рук, которым он по привычке пользуется чаще, чем обычные люди, пожаренным с утра тостом и чаем. Если прислушаться, то можно приметить лёгкий запах медикаментов, который преследует любого, кто бывает в больнице не в роли пациента, этот запах становится сильнее в будни, а в редкие выходные чуткий нос улавливает аромат женских духов. Этот аромат меняется довольно часто, но кто упрекнёт доброго доктора в этом? И только самый внимательный человек сможет почувствовать под всем этим нагромождением домашних и уютных запахов едкий дух пороха, который намертво вгрызается в кожу, если единожды взять в руки оружие.
Инспектор Лестрейд пахнет пончиками и кофе, обычным кофе из автомата, который он пьёт каждый день по стольку, что в конце смены бумажные стаканчики уже не умещаются в мусорном ведре. По утрам он пахнет одеколоном, резким и терпким, и этот запах может узнать Салли Донован, потому что она выбирала подарок шефу на Рождество, и немного — мятной зубной пастой. Он пахнет металлом и маслом, бумагой, чуть-чуть — архивной пылью. А если подойти ближе, то можно услышать, как от инспектора тянет странной затхлостью, которая чувствуется в полузаброшенных квартирах, хозяева которых живут одни, нечасто появляясь дома. Иногда, всё реже, от Лестрейда пахнет клубничной жевательной резинкой, сладким попкорном, шампунем Jonson's Baby и солнцем.
Майкрофт Холмс не пахнет ничем. Если не прислушиваться. И только пробыв подле него какое-то время, можно понять, что атмосфера отчуждения вокруг него раскладывается на тонкие, едва уловимые ноты. Лаванда и свежесть. Дорогая кожа автомобильного салона. Коньяк, который старше того, кто его пил. Льдистый холодный острый запах чего-то неизвестного, не то парфюма, не то одеколона, не то самого Майкрофта. Дождь — хотя нет, дождём пахнет его зонт, но разве зонт — не часть старшего Холмса? Восточные пряности, сухой песчаный ветер, влажный туман альпийских предгорий, солёный отзвук морского побережья — по Майкрофту Холмсу можно было бы изучить карту мира - но только тому, кто обладает столь же совершенным аналитическим умом. А где-то, в самой глубине, под первым, вторым, третьим, двадцать седьмым слоем запахов, укутанных один в другой, спрятанных и замаскированных друг в друге, Майкрофт Холмс пахнет мамиными оладьями. Но этот запах никто и никогда не почувствует.
Молли Хупер пахнет формалином, недорогой помадой и, если не забывает, какими-то духами. Она сама точно не помнит, какими, их ей подарили давным-давно, где-то в прошлой жизни, в которой ещё не было морга, трупов и Шерлока. Молли пахнет кофе, чёрным, в который она уже давно не добавляет молоко и машинально кладёт два кусочка сахара, хотя она не любит сладкий кофе. Просто ей кажется, что так она станет немножко ближе к нему. Молли пахнет сахарной ватой и гелем для душа с ароматом "дикой орхидеи" — Молли нравится это словосочетание. Она понимает, что это глупо, но каждый вечер перед тем, как заснуть, Молли закрывает глаза и втягивает носом воздух, и ей кажется, что она чувствует запах химикатов и почему-то - корицы.